«Здесь дети читают, как олени бастуют, чтобы не возить Деда Мороза». Белоруски из Франции – о протесте «желтых жилетов»
Завтра «желтые жилеты» продолжат антиправительственные протесты по всей Франции. Мы попросили трех уроженок Беларуси рассказать, что они думают о ситуации в стране, где уже месяц происходят антиправительственные протесты.
Массовые демонстрации против подорожания топлива (в этом году цены выросли на 20%, в следующем году должны были вырасти еще) происходят по всей Франции с 17 ноября. После обещания властей не поднимать цены протестующие, однако, не остановили акции. Теперь они добиваются повышения зарплат и отставки правительства и президента. Некоторые протестующие во время акций поджигают машины, разбивают витрины и грабят магазины. В минувшую субботу для обеспечения порядка государство мобилизовало 90 тысяч полицейских. Несмотря на просьбы не добавлять работы правоохранителям после теракта в Страсбурге, «желтые жилеты» выйдут на улицы уже пятые выходные подряд.
Маргарита Раровская
Специалист в области культуры, Марсель
Во Франции есть два вида протестов: комфортные для государства протесты (за права женщин, за климат и так далее) и те, которые оно не принимает.
Когда начинались протесты «желтых жилетов», им разрешили провести демонстрацию в субботу, им выделили полицейскую охрану. Но люди быстро разочаровались в этих разрешенных протестах, так как они ничего не меняют: люди только выплескивают недовольство – и все. Когда «желтые жилеты» в одну из суббот не разошлись, а остались также на воскресенье, власть сказала: «Хорошо, в воскресенье никто не работает, оставайтесь». Но они остались также в понедельник, и в итоге приехала полиция и просила уйти.
В Марселе особая ситуация. Все началось еще месяца за два до «желтых жилетов». Здесь сейчас происходит жесткая джентрификация, власти перестраивают город и пытаются выгнать бедных жителей и эмигрантов на окраины. Здесь есть площадь, где живут эмигранты и студенты, днем там собираются люди, но по вечерам уже года три на ней перестали включать свет и, разумеется, там начались темные дела – например, стали работать наркодилеры.
Два месяца назад приехали рабочие и начали пилить деревья, чтобы посадить потом новые, в двух-трех метрах. Площадь перегородили бетонными стенами, теперь туда невозможно попасть. С тех пор местные постоянно протестовали, а полиция применяла слезоточивый газ.
Через месяц в городе вдруг обрушились два здания, в одном из них находилось восемь человек, они погибли. Улица, на которой стояли здания, ведет как раз из центра на ту площадь в эмигрантском районе.
Люди в этом районе создали ассоциацию, чтобы помогать эвакуированным и найти виновных. 23 года назад государство выделило на реконструкцию аварийных домов 20 миллионов евро, но потратило из них ноль. После этого начался новый протест, который соединился с протестом защитников площади. В результате люди начали требовать отставки мэра, который управляет городом уже 23 года.
Эти протесты местные власти не приняли – уже в первый же день полиция применила газ. Чтобы получить от полицейского газовую гранату, теперь не обязательно бросать в него камень – достаточно просто подойти к нему. На предпоследней акции участники взорвали две петарды – и полиция сразу атаковала протестующих газом.
Полицейские стали действовать радикально. Одетые в штатское, они выслеживают людей ну улицах и бьют их металлическими складными палками, которые они держат в карманах.
Агрессивные участники протеста получают сейчас по 2-4 месяца заключения. Некоторых отпускают, но надевают на ногу браслет, который позволяет отслеживать твое местоположение. Одной девочке надели вчера браслет на 6 месяцев.
Когда были протесты на площади, людей забирали на 24-48 часов, некоторым дали штрафы около 40-60 евро, но большинство все-таки просто отпустили.
А потом начались протесты «желтых жилетов». Их типичный портрет – француз или француженка лет 40, средний класс, из маленького города.
Все эти выступления проходили по субботам: с утра «желтые жилеты», днем – людей с эвакуированных домов. Но «желтые жилеты» начали посещать и другие протесты – и в результате все смешалось, и все получали слезоточивый газ и резиновые пули.
Я тоже здесь протестую: защищаю площадь, так как она около моего дома. Все лето там были концерты, я встречалась там с друзьями, меня эта реконструкция затронула лично.
Требования же «жилетов» мне не близки, я их не очень понимаю. Вообще мне кажется, это люди, которые заботятся только о себе. Они никогда не выходили на улицу, но как только дело коснулось их кармана, то вышли.
Как-то мы ехали на машине и нас остановили, чтобы проверить желтую жилетку. Они считают, что нельзя быть нейтральными – мол, «если вы не с нами, то вы против нас». Жилет у нас была оранжевый. Она не нашли что ответить – и мы проехали.
Виктория Анже
Семейный фотограф, Париж
Все, что делали «желтые жилеты» – ломали витрины и так далее – никому не нравится. Люди не могли сделать покупки – были закрыты все магазины, многие кафе. Для Франции это катастрофа, ведь осталось несколько недель до Рождества. В это время улицы обычно переполнены – теперь же, однако, все вынуждены сидеть по домам или в гостиничных комнатах. На прошлых выходных Париж был практически пуст.
Обычным людям не нравится, что наши налоги пойдут на то, чтобы восстановить тот урон, который они нанесли, когда сжигали машины, истребляли остановки и так далее. Вместо того, чтобы вложить куда-то наши деньги, государство потратит их на восстановление.
Протестовать – это нормально, протестуют все, всегда, здесь это в крови, людям не все равно. Поэтому общество сейчас не против протеста как такового – им только не нравится то, что они разрушают.
Если бы Макрон не повысил цены, было бы лучше – никто не хочет, чтобы бензин дорожал. Вся идея с подорожанием топлива была связана с попыткой избавиться от дизелей, чтобы люди перешли на более экологичные варианты. У нас с мужем машина с гибридным двигателем – и не так много ест топлива, но повышение ударит по тем, кто получает минимальную работу и живет там, где невозможно пользоваться общественным транспортом, да ежедневно ездить по 50-70 км на работу. Они считают каждую копейку – и таких людей много.
Саша Губская
Студентка, Страсбург
Мне эти протесты не мешают: они проходят на дорогах, на въездах и выездах из городов, а я из центра города особо не «рыпаюсь». Страсбург очень компактный, кампус и общежитие находятся рядом, недалеко от центра. Затронула меня это однажды, в первый день, когда я выезжала из города с группой людей, и обратно въехать мы не смогли – надо было ехать в объезд и потом добираться трамваем.
Французских детей учат протестовать с детства – есть даже книжки для детей с сюжетом, в котором олени бастуют под Новый год, чтобы по какой-то причине не возить Деда Мороза. Это настолько стало частью культуры, что совсем не удивляет.
В Страсбурге все намного спокойнее, чем в Париже. Здесь «желтые жилеты», в основном, жарят барбекю – и больше ничего. Они перекрывают дороги, но никакими погромами не занимаются. К тому же, с начала протестов прошло уже четыре недели – их сила идет на спад.
В нашем департаменте сейчас бастует не только средний класс против повышения налогов, но также лицеисты – против социальной несправедливости и того, что их никто не слышит. У них более гремучая смесь – во время протеста они выходят на трамвайные пути, стучат в окна – ведут себя как анархисты, в общем. Это выглядит агрессивно, а после того, что случилось в Страсбурге – не очень адекватно.
Школьники объединяются через социальные сети, добиться какого-то диалога с ними властям очень сложно, они не идут на переговоры, их протест децентрализованный, а требования плохо сформулированы.
С другой стороны, даже после того, как президент объявил, что налоги не повысят, «желтые жилеты» продолжают протестовать. Однако, никакого решения никто не предлагает – здесь нет ни одной политической силы, которая могла бы сдвинуть Макрона. Понятно, что его выбрали как меньшее зло, но никакой централизованной, идеологически выстроенной мобилизации, чтобы к ней присоединиться и вести дебаты, здесь нет.
Проблема местного общества, мне кажется, в том, что уровень толерантности ко всякого рода манифестации возведен в абсолют. Правда, после теракта полиция заявила, что не будет теперь терпеть подростковые протесты и призвала молодежь остановиться. Террориста застрелили только вчера – то есть, он два дня скрывался в центре города. И несмотря на это школьники собирались на демонстрацию.
Записал Денис Дзюба/АА
