Гродно, город моего детства и юности, оказался в центре пандемийного, так сказать, скандала. Кто-то «слил» в телеграм-канал список домов, в которых якобы находятся очаги коронавируса.
С какой целью это сделано – бог весть. Несмотря на то, что по белорусским меркам Гродно почти мегаполис, он все еще остается городом, в котором большинство жителей пересекается друг с другом. В магазинах и на рынках, в храмах, просто – на улицах. Так что аргументация – мол, мы хотели всех предупредить – в данном случае не работает. Ну, узнают горожане, что на улице Сидорова в двух домах живут инфицированные проклятущим вирусом, а в восьми – нет. Что от этого изменится?
Только одно. Оснований для паники станет больше.
Двадцать шесть лет в Гродно я прожил на одной и той же улице, – только поочередно мы переезжали из одного дома в самом ее начале в другой, в самый ее конец. Там всего тринадцать домов, больница и школа. Десять минут ходьбы умеренным шагом. Теперь я знаю, что в двух домах из тринадцати – «очаги». Остальные одиннадцать – эвакуировать? Эти два – нормальные советские пятиэтажки, в четыре подъезда, – замуровывать, чтобы ни владельцы квартир, ни мыши не могли проскользнуть?
Почему государственная эпидемиологическая служба составляет такие списки, я понимаю. Власти нужно понимать, в какие больницы нужно срочно добавить койкоместа, где может понадобиться аппаратура для искусственного вентилирования легких, какой жилищно-эксплуатационной службе срочно добавить антисептиков. У нас страна всеобщего ошалевшего от своего всевластия государства, это правда, но в данном-то случае его действия будут оправданы. А вот насколько оправданы действия организаторов «слива»?
Существует понятие: медицинская тайна. Даже по нашему законодательству никто, кроме пациента, не имеет права разглашать его диагноз. За это предусмотрено уголовное наказание. Исключение – если речь идет о судебном процессе, в ходе которого рассматривается дело о сознательном либо случайном заражении одного из участников (в данном случае истца) другим (ответчиком). Но и в этом случае суд не имеет права без согласия сторон делать свои заседания открытыми, а уж тем более – предавать информацию гласности через любые медиа.
Наш случай в эту норму закона не укладывается. И телеграм у нас не признан медиа (в силу анонимности его авторов и пользователей), и номера домов не есть указанием на конкретных людей, чьи семьи настигла вот такая напасть. Единственное, чем должен руководствоваться человек, в чьи руки попал подобного рода документ, – это здравый смысл и совесть. Шаг он предпринял явно бессмысленный.
И, добавлю, – бессовестный.
В домах живут дети. Иногда эти дети даже в нынешних условиях ходят в школу. Карантин у нас не объявлен. Что делать учителю? Машенька, ты из пятого дома, ты можешь войти в класс, а ты, Леша, из шестого, тебе вход строго воспрещен? Что делать врачу, работающему со стариками, которых приходится посещать на дому – ведь никто не отменял другие болезни, включая гипертонию, например, или онкологию. Что, врач не должен ходить в «чумные» дома? Средневековьем в век интернета попахивает.
Я не скрываю своего отношения к тактике, которую избрала власть. С моей точки зрения – точки зрения стороннего наблюдателя, а не профессионального медика – она ошибочна. Но даже этой ошибкой нельзя оправдывать публичную подлость вроде той, о которой я сейчас пишу. А по-другому оценить «слив» подобного рода, простите, я не могу.
Редакция может не разделять мнение автора.
