Стратегией является террор, а тактика перемещается от блокировки города к точечным хапунам. Это связано не только с силой протестов, но и с ослаблением и недостатками в организации и подготовке белорусских силовиков.
Перед выборами в Беларуси было много прогнозов, о том, каким образом власти будут реагировать на вероятные протесты. Часть из тех спекуляций намеренно распространяла или подогревала белорусская пропаганда. Например, о возможном радикальном силовом сценарии, то есть об использовании спецподразделений и армии с силовым обмундированием. Подобные угрозы, впрочем, появляются постоянно.
И такой же оказалась тактика лукашенковских сил безопасности во время акций протеста. Террор. Это было сделано не только из ошибочного осознания, что применение и эскалация насилия помогут быстро подавить волну протестов. Но и от недостатка соответствующих сил и средств, и от растущей нервозности и отчаяния со стороны властей. Таким образом, милиция и другие службы перестали быть силами безопасности, а стали структурой, применяющей террор. Стратегия белорусского МВД довольно быстро провалилась и выявила большие недостатки в обучении, организации и управлении операциями на улице.
Призрак «Майдана»
Первая крупная акция в день выборов и в следующие три дня продемонстрировала, с какими эмоциями и плохой подготовкой вышла белорусская милиция. Это выглядит странно, ведь также и ОМОН – основная сила, созданная для усмирения массовых акций, и внутренние войска (в случае Минска чаще всего задействована 3-я отдельная бригада внутренних войск) имеют богатый опыт участия в такого рода акциях. Однако следует учитывать и текучесть кадров. Те омоновцы и милиционеры, которые (с точки зрения власти) успешно подавили протесты в 2010 году или даже в 2017 году, вероятно, уже не служат в подразделениях.
Главный опыт существующей генерации белорусской милиции является украинская революция на киевском Майдане. Эти события в течение оставшихся шести лет были тщательно проанализированы в Академии МВД. Белорусская милиция готовилась к такому типу протеста. Также психологически. Офицерам даже угрожали, что они могут разделить судьбу украинского «Беркута», а в центре Минска возникнут баррикады. Призрак «Майдана» сформировал вид протеста общественности. Но на самом деле это неправильные выводы. Потому что белорусские протесты больше напоминают протесты из Гон-Конга, чем из Киева.
Омоновцы буквально с первых часов старались не допустить такого сценария. Отсюда и применение непропорциональной силы и насилия против мирных демонстрантов. Отсюда и маниакальная блокировка центральных частей Минска (и других городов). Также резкая реакция на все, даже очень случайные, неподготовленные и неудачные попытки демонстрантов перекрыть улицы и построить что-то вроде баррикад. Во время первых демонстраций основные усилия милиционеры направили на демонстрацию силы и случайного насилия: избиение даже пассивных, лежачих или уже закованных в наручники демонстрантов, стрельба вслепую и г.д.
«Специальные средства, среди которых звуковые или резиновые пули, газовые гранаты и слезоточивый газ, используются с определенной целью: чтобы защитить самих милиционеров от наступающей толпы или разогнать их. Тем временем во время белорусских демонстраций эти средства использовались хаотично и без видимых целей, кроме демонстрации силы и случайного причинения боли демонстрантам», – говорит бывший польский полицейский, пожелавший остаться анонимным.
Милиционеры стреляли взрывными гранатами из гранатомета GM-94 или стреляли из гладкоствольного оружия, но не делали это методично и так же, как действуют полицейские формирования по всему миру. Только, например, безо всякого обоснования, бросали гранаты в спокойных людей. Стреляли прямо вперед, на высоте головы, или прямо в толпу людей.
«Во время демонстраций в полицейских формированиях есть командиры, дающие понятные приказы, как отвлечь внимание толпы, часто предшествующие сообщениями из динамиков. Но омоновцы стреляли, как будто прозвучала команда стрелять без приказа, что используется в критической ситуации, когда офицеры вынуждены защищаться самостоятельно. Дело не в этом, так как силовики должны быть единым, согласованным организмом», – говорит польский полицейский.
Также ОМОН испытывает проблемы с координацией деятельности на уровне выше нескольких взводов (несколько десятков милиционеров). Видно отсутствие гармонии и координации деятельности между отдельными службами. Особенно в диагнозировании. Во время демонстраций милицейские формирования используют т. н. «тихарей». Они определяют наиболее активных демонстрантов, лидеров и т.д. В случае белорусских протестов цели могут быть разные – например, охота на журналистов. В Беларуси предполагается, что у каждого формирования есть свои «тихари». Таким образом, омоновцам помогают омоновцы в штатском. Другие формирования, например, внутренние войска, испытывают большой дефицит таких «тихарей». Несмотря на совместные брифинги генералов внутренних войск и командиров ОМОН и милиции, эти формирования не могут сотрудничать на «поле». У них различные системы связи и определения. Отсутствие координации прослеживается и в хаосе в движении формирований отдельных служб.
Нехватка омоновцев
Когда в августе стало известно, что первые, очень жесткие меры милиционеров провалились, власти начали менять тактику. Протесты продолжались, но они изменили характер – вышли на улицы женщины, прошли массовые и мирные шествия. Руководство Министерства внутренних дел ясно, что меры по использованию террора должны эволюционировать. Также потому, что ОМОН, внутренние войска и милиционеры не могут позволить себе перекрывать улицы и оказывать давление численным преимуществом. У них просто нет такого преимущества. Их количество около 2-3 тысяч. Поэтому офицеры ОМОНа из столичного гарнизона, насчитывающего чуть более тысячи бойцов, при периодической поддержке из других городов, безусловно, не могут оказать количественное давление на демонстрацию в несколько десятков тысяч человек.
Еще есть несколько тысяч военнослужащих Внутренних войск. Но не все они подходят для уличных боев, поскольку они солдаты и являются легкой пехотой, а не милиционерами. Конечно, в случае необходимости МВД демонстрирует все силы. Поэтому на улицы высылают юношей из числа учащихся академий милиции в полной амуниции, участковых милиционеров, гаишников, ГУБОПиК и спецподразделения Министерства внутренних дел и КГБ, занимающихся антитеррористической деятельностью и т.д. Так было в первые дни после 9 августа. Тогда был виден хаос в координации таких многочисленных и неподготовленных к уличным акциям служб. Лукашенко также не может использовать для разгона акций армии.
«Белорусская армия – это чистые неизменные постсоветские вооруженные силы, которые не изучают иной деятельности, кроме боевой. Поэтому решение о введение их в прямое противостояние с обществом, а не просто обеспечение тыла или создание количественного превосходства, будет равнозначно масштабному кровопролитию, ведь армия не в состоянии отвлечь внимание и арестовать, армия стреляет, чтобы убить», – объясняет Юрий Бутусов, украинский эксперт по безопасности и редактор портала censor.net.
Армия уже использовалась для оказания психологического давления. Когда колонны бронетранспортеров проезжали по городам (например, Гродно) для маневров «Славянское братство» или в рамках так называемой переброски войск на запад страны.
Бутусов также обращает внимание, что большой проблемой режима Виктора Януковича во время революции на Майдане было именно нехватка кадров. «Беркут», как и ОМОН, был небольшой по количеству формацией. Однако шесть лет назад в Украине противостояние происходило в основном на пространственно ограниченной площади в центре Киева. Белорусский протест имеет другой характер – он рассредоточен, демонстрации внезапно появляются даже в периферийных населенных пунктах.
Волчьи стаи
Поэтому в конце августа Министерство внутренних дел изменило тактику. Началась точечная охота. Иногда хватали случайных прохожих. Выглядело (и выглядит до сих пор), что по улице медленно едет автобус без регистрационных знаков с затемненными стеклами. Внезапно из него выскакивают несколько мужчин в масках, которые нападают, избивают и затаскивают в автобус пешеходов, которых считают демонстрантами.
Это тоже террористическая тактика. Проводится в течение дня. Это предназначено для запугивания общественности. Вместе с опубликованными видеозаписями и свидетельствами побоев и пыток в заключении, тактика намерена помешать поддержке акций протеста.
Такими атаками занимается в основном ОМОН. Чтобы усилить ужас и атмосферу неопределенности, бойцов в конце августа переодели в новую оливковую форму без маркировки. На самом деле эту форму ввели для омоновцев два года назад, но до сих пор использовали очень редко. Изначально это вызвала волна предположений о том, не переодетые ли это российские союзники Лукашенко.
«Милиционеров обучают, как динамично задержать, чтобы нанести как можно меньше вреда, решительно оттолкнуть, но не сломать кости. Но, конечно, они также могут нанести большой вред и нанести максимальную боль. Конечно, в пылу драки может быть по-разному, и иногда случается, что применяется слишком много силы, но в ситуации в Беларуси я вижу, что омоновцы бьют таким образом, чтобы нанести травмы, они нападают на одного сразу же толпой, бьют дубинками по голове, толкают таким образом, чтобы человек упал лицом вниз, но эти меры недопустимы», – объясняет польский полицейский.
То же самое можно сказать и о злоупотреблении перцовым газом, который милиционеры иногда распыляют через окна машин, двигаясь вдоль тротуара в глаза прохожих. Эксперты полагают, что эти меры жесткие и непрофессиональные, поскольку поток газа обычно попадает и в машину.
«Это последствия нервозности и нехватки тренировок. Во время боев на Майдане «Беркут», который считался профессиональным, терялся, действовал вслепую и часто делал простые ошибки», – считает Бутусов.
Также в случае с омоновцами и другими формациями можно видеть усталость и желание бойцов «сесть». Поэтому тактика «волчьей стаи», которая заключается в облавах на улицах, проводится группами из нескольких человек, для этого не нужно много людей, что и актуально для небольшого гарнизона ОМОНа, чем участие всей формации, одетой в тяжелое экипирование и вынужденной быстро передвигаться по городу пешком.
Тем временем белорусские акции протеста в ближайшие недели снова могут увеличиться. Отсюда, вероятно, все большая нервозность со стороны властей и угрозы использования боеприпасов со стороны МВД. Пока это только угрозы. Однако к сожалению, с учетом того, что используемые до сих пор традиционные меры против митингующих не работают, лукашенковские милиционеры могут пойти на эскалацию насилия.
Михал Кацевич/МВ, belsat.eu
Редакция может не разделять мнение автора.
