Потратила два часа своего времени и посмотрела слитую в сеть беларусьфильмовскую агитку, на которую в Беларуси по официальной информации пришел чуть ли не миллиард зрителей. Продукт «На другом берегу» должен был показать целевой аудитории «трудное время польской оккупации», а по итогу унизил и поляков, и беларусов, и, как водится на «Беларусьфильме», само понятие кино. Страшно жалко денег своих близких людей, которые в Беларуси платят налоги.
Когда я писала рецензии на продукцию «Беларусьфильма» в газете «Звязда», однажды предложила оставить вместо рецензии на газетной полосе свободное место с краткой подписью «Это провал». Это был бы намного более многословный отклик, чем разбор унылых несовершенств очередной плохой ленты. В определенный момент я почувствовала, что раз за разом говорю одно и то же, а игровое кино «Беларусьфильма» все еще оправдывает пессимистические ожидания, и смысла в разборах по результату зеро. Опубликовать свою шикарную аскетическую рецензию мне, конечно, не довелось: существуют нормативы, касающиеся оформления газетных полос, и мой текст в них не вписывался.
Я все-таки согласна с тем, кто на вопрос, возможно ли на «Беларусьфильме» снимать хорошее кино (в нашем случае добавим про качественную пропаганду), ответил, что нужно разрушить эту машинерию полностью, а потом построить заново – и, может быть, тогда что-то получится.
«Беларусьфильм» безнадежный, неповоротливый, некреативный, закостенелый, затхлый, и чтобы сказать, что «На другом берегу» такой же безнадежный фильм, его не нужно было смотреть.
Я видела и худшее кино национальной киностудии – впрочем, может быть, менее манипулятивное и с лучшей актерской игрой. И это не первый настолько очевидный идеологический заказ. Но первая настолько агрессивна. Сам факт появления фильма «На другом берегу», причем такого невнимательного к неоднозначному эпизоду истории, – враждебный жест, который хорошо вписывается в политику создания воображаемых врагов, в частности масштабную кампанию против Польши.
Но штука в том, что лента, как и вся кампания против поляков, мало заботит «ненавистную Польшу», зато эффективно унижает польское меньшинство в Беларуси, то есть своих же граждан. Осознавал ли «Беларусьфильм» и этот российский режиссер Андрей Хрулев, что их изготовление может быть дискомфортным для поляков Беларуси? Слышали ли они когда-нибудь от поляков, которые всю жизнь живут в западной Беларуси, что те чувствуют себя неугодными людьми в стране? Я слышала. «На другом берегу» ситуацию, мягко говоря, не исправляет.
И как кинокритик, и как уроженка западной Беларуси могу сказать, что это не только бездарный, неподходящий и примитивный пропагандистский продукт, но также низкий и безнравственный.
Как можно доверять ленте, где все поляки –плакатные образы? Образцовые безжалостные негодяи, проходимцы, развратники, убийцы и обманщики. Несколько таких «плакатов» в начале фильма избивают беларусов плетками и одна избитая женщина, мать главного героя, в итоге умирает. Это была достаточно карикатурная смерть, кстати. Как водится, все беларусы в фильме – полноценные, смелые, неравнодушные, порядочные, красивые люди.
И как же эта карикатурная смерть движет сюжет, какое значение она имеет для истории? Только то, что ее сын Павел приходит на похороны и встречает православного священника. Из какого-то сантимента парень обещает найти деньги на храм, ради этого идет в контрабандисты, на территории БССР во второй раз встречает советскую разведницу Лесю, которой помог раньше, потом он из своей деревни приезжает к Леси в ее городскую квартиру и говорит, что остается. Все, вот и вся логика событий.
Не знаю, что здесь важнее для создания дистанции между поляками и беларусами – история любви, в которой образцовая советская девушка из советского кино «перевоспитывает» нейтрального Павла, или параллельная шпионская история.
Параллельная шпионская история – она не более изобретательна – показывает упорную борьбу советской разведки и местных партизан против «польских захватчиков». Вместе они совершают операцию на территории Западной Беларуси по ликвидации свидетеля на суде, но при этом гибнут мирные жители. Высокое советское начальство скорбит по этому поводу – представители страны ГУЛАГа скорбят по погибшим мирным жителям.
Тем временем польского высокого начальника в Западной Беларуси убивает собственный сын, когда видит его в постели со своей возлюбленной. Следователь контрразведки из Варшавы предлагает обмануть и предоставить это мировой общественности как убийство Советами, чтобы весь мир увидел советский террор.
Другой драматургии у меня для вас нет. Даже краткий пересказ показывает ее слабость и манипулятивность.
Ни одного намека на спорность, сложность, разносторонность положения жителей Западной Беларуси – только черно-белые цвета, которые знаменуются утверждением, что полякам «нужна была вся территория Беларуси». Попросить бы «Беларусьфильм» рассказать, с какими историками они работали при написании сценария.
Бездарный сюжет, любительская актерская игра, неубедительность как истории в целом, так и отдельных ее эпизодов сопровождаются обычной невнимательностью и небрежностью в деталях.
Польский язык в фильме такой, что вянут уши. Kresy Wschodnie в субтитрах переводятся как “crosses in Skchodnya”. В аннотации написано «Белоруссия».
«Беларусьфильм» в очередной раз продемонстрировал свою немощь, «На другом берегу» – провал во всех художественных смыслах, а беларусский зритель гораздо умнее национальной киностудии. Поэтому речь в случае с этой пропагандистской лентой не о кино, не об искусстве, не о пропаганде, не об истории, не об индустрии – а о трате денег. Это была просто трата денег, и лучше бы картина напрямую отправилась лежать на полку.
Редакция может не разделять мнение автора.
