После поездки в Москву 25 мая Александра Лукашенко не показывали в государственных СМИ – и уже 27-го появились слухи о его госпитализации, а 29-го – фото и видео живого и, предположительно, здорового Лукашенко на рабочей встрече. Спросили экспертов, почему тема такая горячая, хотя механизм транзита власти четко прописан в законах.
Нередко бывает так, что Александр Лукашенко «исчезает с радаров» на несколько дней – и появляются слухи о его тяжелой болезни или даже смерти. Как видно по данным сервиса Google Trends, поисковый запрос «Лукашенко умер» был особенно популярен в сентябре–октябре 2004 года, во второй половине 2005-го, в июле 2019-го, в декабре 2020-го и в мае 2023-го. Сервис Wordstat популярного в Беларуси российского поисковика Яндекс показывает, что к этим двум словам в поисковых запросах часто добавляют «правда ли», а также часто ищут, «что случилось с Лукашенко» и «чем болен Лукашенко».
О здоровье Лукашенко точных сведений нет – разве что что-нибудь он комментирует сам, что-то додумывают на основании фото и видео. Так, свое предпоследнее исчезновение на неделю Лукашенко объяснил аденовирусной инфекцией – и дважды подчеркнул, что «умирать не собирается». О том, почему были перебинтованы руки, не говорил.
После этого Лукашенко исчез еще на три дня, на второй день отсутствия оппозиционер Валерий Цепкало рассказал о слухах о госпитализации Лукашенко. «Белсату» не удалось взять у Цепкало оперативного комментария о возвращении Лукашенко в публичное поле через два дня после публикации тех слухов.
Почему это важно
Беларусский политолог Валерий Карбалевич отвечает «Белсату»: тема здоровья Лукашенко так важна, потому что беларусский политический режим держится на фигуре одного человека, который является главным «стержнем» и «несущей конструкцией». Если с этим одним человеком что-то случится, сразу начнется процесс трансформации персоналистского режима. Поэтому интерес к такой теме естественен, от нее фактически зависит судьба страны.
Историк и политический обозреватель Александр Фридман добавляет к этому: Лукашенко скоро исполнится 69 лет – возраст «довольно серьезный», и хотя трудно сказать, что со здоровьем Лукашенко, видно, что он «не молодеет». К тому же, и в Беларуси, и за пределами страны есть большое количество людей, которые видят исчезновение Лукашенко единственной возможностью каких-то изменений в Беларуси, продолжает Фридман. И «ничего хорошего ему не желают» – хотят услышать новости об уходе Лукашенко, что создает благоприятную почву для слухов.
История может повторяться, предсказывает Фридман: снова будут появляться слухи, снова режим будет их опровергать, это станет «трендом» и «традицией», с чем придется существовать Лукашенко и пропаганде. С таким сталкивались другие пожилые и не совсем здоровые автократы, как то Антониу ди Салазар в Португалии и Франсиско Франко в Испании, пожилые правители СССР. Но в их времена можно было скрыть или по крайней мере замедлить распространение информации, сегодня же скрыть какую-либо информацию будет труднее.
Но есть же Кочанова!
На бумаге режим готов к уходу Лукашенко. Согласно Конституции, в случае смерти президента в результате покушения на жизнь, теракта, военной агрессии или иных насильственных действий должен быть созван (заранее назначен Лукашенко) Совет безопасности во главе с председателем Совета Республики. На момент публикации Совет Республики возглавляет Наталья Кочанова. В случае «вакантной должности президента» или когда президент не может выполнять своих обязанностей (но если это не было насильственно), все полномочия перенимает председатель Совета Республики (Кочанова), и при этом уже не делит власть с Советом безопасности. И это временно, до принесения присяги вновь избранным президентом. Согласно Избирательному кодексу, в обоих случаях выборы должны провести через 30–70 дней после «открытия вакансии».
«Все существующие институты в Беларуси – это декорации, – уверяет Карбалевич. – Реально есть один государственный институт. Это Александр Лукашенко. И если вдруг он исчезает, могут ли декорации стать реальным институтом? Вопрос, на который полноценного ответа нет».
Лукашенко, продолжает политолог, создал режим под самого себя, «как костюм». Заменить его в таком режиме, посадить в такое же кресло другого человека, невозможно. Не обязательно, но чаще всего в персоналистских режимах невозможность главного фигуранта исполнять обязанности вызывает определенный политический кризис.
По мнению Карбалевича, любая последующая власть для получения легитимности будет вынуждена развернуться в сторону либерализации, рыночных реформ и нормализации отношений с Западом.
Фридман замечает: Лукашенко не назначал очевидного преемника – подобные режимы тоже медлят с такими решениями и скорее их не принимают. И если Лукашенко исчезнет или не сможет исполнять обязанности, можно ожидать борьбы за власть, при которой все стороны будут рассчитывать на поддержку России. Кроме Кочановой, отмечает Фридман, в окружении Лукашенко «хватает людей, которые были бы не против эту власть захватить».
«То, что прописано в Конституции и в законодательстве, я думаю, никого особо интересовать не будет, – объясняет Фридман. – У нас же есть пример перед глазами – кстати, известный Лукашенко пример Туркменистана. Когда скоропостижно скончался Сапармурат “Туркменбаши” Ниязов, сразу, несмотря на все то, что было в Конституции сформулировано, началась борьба за власть с весьма неожиданным результатом: с победой тогдашнего министра здравоохранения Бердымухамедова».
Согласно Конституции Туркменистана, после смерти главы государства исполнять его обязанности должен был председатель Меджилиса (парламента), но в 2006 году Государственный совет безопасности решил отдать власть Гурбангулы Бердымухамедову, возглавлявшему Министерство здравоохранения. Затем парламент убрал из Конституции норму, согласно которой исполняющему обязанности президента нельзя было баллотироваться в президенты. Гурбангулы Бердымухамедов руководил Туркменистаном до 2022 года, вдруг решил уйти в отставку и назначил внеочередные выборы – должность занял его сын Сердар Бердымухамедов.
Фридман обращает внимание на то, что во время исчезновения Лукашенко на неделю было бы логичным, чтобы его замещала Кочанова. Однако это произошло лишь частично: две важные речи за Лукашенко сделал премьер-министр Роман Головченко, одну особенно важную – министр обороны Виктор Хренин.
«Если бы это была все-таки Кочанова, тогда была бы дополнительная почва для разного рода спекуляций, что она преемница, – замечает Фридман. – Пока это все на уровне слухов».
Не обязательно умирать, чтобы потерять власть
Фридман в своем Telegram-канале напоминал о судьбе Роберта Мугабе. Диктатор правил Зимбабве 30 лет как президент и до того 6 с половиной лет как премьер, несмотря на частые слухи о его плохом здоровье, но ушел с поста сравнительно здоровым – в 2017 году его же военные посадили его под домашний арест. Релевантный ли это пример для Беларуси?
На это Фридман отвечает: опыт Зимбабве релевантен для Беларуси по множеству причин.
«Есть диктатор, на которого все заточено, который уже в зрелом возрасте и имеет проблемы со здоровьем, и, возможно, предполагает передать власть женщине, – перечисляет Фридман. – Это в чем-то перекликается с ситуацией в Беларуси».
Скоро будет 30 лет, как Лукашенко занимает пост президента, продолжает эксперт. Между Беларусью и Зимбабве тесные политические контакты. Мугабе вел себя весьма экстравагантно и своей политикой уничтожал экономику государства. Он не покидал пост при проблемах со здоровьем, но, в отличие от Лукашенко, явно готовил себе преемницу – младшую его на 41 год жену Грейс Мугабе, которая имела в стране очень плохую репутацию и вела показательно богатый образ жизни в очень бедной стране.
После ареста Мугабе значительная часть элит сохранила должности, а нынешний глава Зимбабве Эммерсон Мнангагва происходит из окружения Мугабе, замечает историк. И в беларусском случае он призывает не приуменьшать амбиции людей, находящихся вокруг Лукашенко: вряд ли Вольфович, Головченко или Кочанова не имеют никаких амбиций и готовы быть с Лукашенко до последнего. Теоретически возможны активные действия со стороны людей, которые захотят «подхватить власть» и надеяться на поддержку Москвы.
Алесь Новоборский /ИР belsat.eu
