«Посттравматический синдром сохраняется». Ярослав Кот о работе в БГУ и перспективах ученых за границей
Массовые увольнения в учреждениях культуры и образования начались в конце 2021 года. Людей репрессировали списками: и тех, кто только начинает свой путь в науке или юриспруденции, и тех, кому совсем немного оставалось до пенсии. И это в первом и на протяжении десятилетий главном и крупнейшем учреждении страны – Белорусском государственном университете.
В своем обращении на официальном сайте этого вуза нынешний ректор Андрей Король, назначенный указом Лукашенко в 2017 году, отмечает: «Наш университет – уникальный. Здесь собран авторитетный и лучший профессорско-преподавательский состав, благодаря чему университет занимает первые строчки в популярных международных рейтингах среди Беларуси и входит в 2% лучших университетов мира. Но самое главное – БГУ подтверждает свою миссию: быть гарантом успеха!»
Из этого учреждения были уволены кандидаты и доктора юридических наук, известные юристы. Год назад натравленные вооруженные бандиты, которые называли себя милиционерами, безжалостно избили преподавателя – юриста Ярослава Кота – в его доме, изъяли всю компьютерную технику и с угрозой уголовного дела отправили на Окрестина. Мужчина попал в черные списки еще с осени 2020 года, таким образом, власти полгода его выслеживали. Он единственный, кто даже дважды попал в так называемые «списки иуд». Постоянно звонили, угрожали, давление оказывали. Но не сломали.
Ярослав – сооснователь Свободного профсоюза БГУ и до сих пор остается его членом.
Его избивали даже на суде в Окрестина. Якобы свидетели преступления, которые обвиняемого видели первый раз. Избивали за убедительное доказательство того, что они врут. 1 марта прошлого года благодаря счастливым обстоятельствам Ярослав вырвался из когтей режима и переехал в Польшу. «Белсат» поговорил с ученым.
– То, что было год назад, сейчас вспоминается как-то?
– Все, конечно, еще осталось. Посттравматический синдром сохраняется. Мы переехали 1 марта 2021 года, но фобия застряла крепко: все еще гостей не приглашаем, адрес не афишируем. С личной информацией стараемся очень аккуратно обращаться. Моя невеста, видев своими глазами весь тот ужас, что происходил, когда ворвались в нашу квартиру бандиты и меня долго жестоко избивали, все еще пугается, когда кто-то пройдет по лестнице или стучится к нам. Или какой-то человек долго ходит под окном. Все еще опасается правоохранительных органов, несмотря на то, что они здесь очень доброжелательны и помогают. Так и жилье выбирали – чтобы под окном было труднее ходить [улыбается].
Поляки – люди доброжелательные и очень вежливые, часто идут навстречу. Когда переехали почти год назад, в приоритете было налаживать быт. А работа с психологом, медицина отошли на второй план – за исключением моментов, которые были абсолютно необходимы. Как-то совсем резко мы сорвались с места, и абсолютно с нуля надо было все начинать. Благодарю Бога, при помощи поляков, а также коллег из-за рубежа, которые меня раньше знали, сейчас мою стабильную работу, контракты. Еще я сотрудничаю с офисом Светланы Тихановской, у меня много других активностей. И это позволяет не часто возвращаться в прошлое. За короткое время вырабатываются некоторые рефлексы, эмоциональные такие яркие отпечатки, которые очень трудно переломить, преодолеть в осмысленной реакции. И у многих белорусов так. Я слышал, знаю –встречаюсь с людьми. К сожалению, целая нация у нас с травматическими синдромами.
– А почему выбрали Польшу, а не более близкую Литву, или Украину?
– В Украине у меня родственники. Там меня тоже знают и коллеги, я там соорганизатор крупных индустриальных конференций. Но в Польше действительно индустрия сильная. Я, когда был на Окрестина, моя невеста держала связь с моими польскими коллегами, партнерами из компаний, где меня знают, и они как-то так организовались, арендовали мне квартиру и просто перевезли. Они хорошо знали, что со мной произошло, и Елизавете, когда были еще в Минске, приходилось силой удерживать их от каких-то громких действий, потому что боялась, что если они поднимут больший шум, то это будет опасно для меня. Она поставила себе задачу, чтобы я оттуда вышел, чтобы я выжил там, и она боялась, что если поднимется огромная шумиха вокруг меня, то меня там точно и убьют. Ведь она видела, как меня задерживали: избивали, топтались – для нее это очень болезненные воспоминания. И я взял на себя миссию рассказывать обо всем о том ужасе, который устроил режим на моей родине, всем коллегам из индустрии, которых я здесь встретил, разработчикам игр, юристам, в университетах, где я работаю, и так далее.
– А что такое юридическая этика, специалистом по которой вы являетесь?
– Моим научным руководителем был знаменитый криминалист Андрей Васильевич Дулов. Он разработал предмет, который и называется юридической этикой. Это как раз о морали, достоинстве, совести, справедливости. Основные этические категории для юристов. Потому что они самые важные. И как реализовывать свою деятельность юристам, чтобы она была максимально эффективная и максимально полезная для общества. Как не навредить. Кроме того, я еще внедрил тему «этическая психология» в тот предмет. Там даются ответы на то, почему, какие социальные процессы завязаны. Ведь право – это дочернее направление, то есть право – это кодифицированная мораль. И поэтому этот предмет был очень важен. О нем забыли.
А вообще этика – во многом универсальна как наука, и поэтому все жесткие режимы ее стараются уничтожить. Вот коммунисты, когда пришли к власти, этику убрали просто сразу, ее не было долгие годы, и начала она потихоньку возвращаться из далека, через ширму марксизма-ленинизма только после войны. Эту дисциплину заменили идеологией и подменяли термин, например, «справедливость», на «социалистическая справедливость». Но первоначальные сроки объективные, им более двух с половиной тысяч лет, и они завязаны на закономерностях общества. Вот юридическую этику отменили и у нас. Я с 2004 года изучал конституционное право разных стран с их проблемами и достижениями реализации свободы. Конечно, эту диссертацию зарубали из года в год.
– И при очередном ректоре БГУ не стал более перспективным?
– Однозначно! Я во втором поколении преподаватель юрфака. Весь юридический факультет как семья жил, при том, что на юрфаке раньше было меньше всего тех, кто поддержал перемены по всем факультетам. И не удивительно: у нас же там Василевич, Чуприс, Каменков. Эти никогда против системы не пойдут. Но те, кто больше всего поддержал, – люди из династии преподавателей. Но старой формации специалистов почти не осталось. Сейчас новое поколение набирают, и у них ничего святого, никаких принципов, они работают как наемники просто. У нас заместители деканов были все очень молодого возраста. Некоторым даже и тридцати лет не было, но они активно и агрессивно вели себя. Слава Богу, были и достойные. Но еще перед выборами нам назначили декана, которая никогда не училась на юрфаке, и даже не доктор наук. Такое случилось впервые в истории! Это то же самое, что ректором стал тот, чья нога раньше никогда не ступала в БГУ. Чувствуете, какое огромное оскорбление! Как преднамеренное! И у нас заместители деканов также были назначены те, которые никогда не учились в БГУ. Еще пару молодых они взяли нам деканами, которые отчасти работают как технический персонал.
– Как вам удалось выехать под таким наблюдением?
– Мне при обыске подбросили самодельный охотничий патрон. Но с возбуждением уголовного дела не спешили. И составили на меня два административных протокола. Дело придержалось в РУВД и не пришло вовремя в суд, куда должна была быть доставлена в последний день моего срока на Окрестина. То есть второй административный протокол не дошел. Это разорвало цепочку, и мне удалось выйти. Ведь был бы второй срок 15 суток – и дальше обязательно дошло бы до уголовного дела. Мне просто каким-то чудом повезло.
– А как помочь тем преподавателям, ученым, которые уехали из Беларуси и вынуждены искать себе здесь занятие?
– Это очень актуальный вопрос, и мы занимаемся им последние несколько месяцев. Много интересных людей уехало, и наша задача – работать уже сейчас на будущее Беларуси, чтобы начать готовить судей заранее, чтобы они стажировались в разных странах, чтобы приехали уже с опытом, чтобы можно было сразу всех заменить. Потому что судей и прокуроров надо менять в Беларуси абсолютно всех!
Безусловно, многое зависит от того, в какой области специалист этот практикует, какие у него есть публикации и какие языки он знает. Ранее ученый должен был обязательно знать два иностранных языка. А теперь один, кое-как. Получить стипендии можно. И студентам тоже. Я, например, только в офисе Светланы Тихановской увидел случайно среди других регалий приглашение на стипендию ВКЛ, в Вильнюсском университете. И ни одной заявки еще не подали. Стипендий очень много, но о них не знают. Надо узнавать, надо спрашивать. Мы приглашаем обращаться к свободным профсоюзам, либо в стачкомы, где они остались. Например, в наш профсоюз БГУ, и мы будем искать. Есть при офисе Тихановской специалистка, отвечающая за науку, – Татьяна Щитцова, доктор философских наук, профессор Европейского гуманитарного университета. Тот же ЕГУ хоть и не резиновый, но и там новые специальности открывают. Некоторых преподавателей туда удалось уже устроить на работу.
Хотя с юристами – сложнее всего, потому что юриспруденция – наука, которая часто привязана к территории. Но всем другим специалистам можно и нужно искать возможности. Лучше всего связываться с теми, с кем встретился, сотрудничал на конференциях. И вместе попытаться узнать, есть ли какие-то вакансии. Ведь конкурсы регулярно объявляются. Иногда можно на какие-то гранты податься. Есть определенное спонсорство разных стран, которое они дают конкретным вузам, что потом берут вас на работу. Есть также несколько организаций. Есть такая международная организация «Ученые в опасности». Для них нужно собрать пакет документов. В организацию входит очень много университетов со всего мира. Можно собрать, пока вы еще в Беларуси, документы, и мы дадим рекомендации, сопроводительные письма. И я могу также рекомендательные письма писать. Можно найти и других коллег. Во-первых, выберите университет, в котором вы хотите работать или учиться дальше. Нужно искать – и обязательно будете востребованы!
АП/ММ belsat.eu
