Светлана Тихановская прочно и навсегда вошла в беларусскую историю и стала символом борьбы беларусов за свободу. Ведущий «Белсата» Виктор Шукелович поговорил с лидером демократических сил о беларусском языке. Беседа состоялась в рамках программы «Мова наново».
Часто ли вам приходится говорить по-беларусски?
В сегодняшних условиях я разговариваю намного чаще, чем делала это всю свою жизнь.
Я понимаю, как важно говорить на беларусском языке сейчас, когда нам нужно усиливать идентичность, когда нам угрожает этот «русский мир».
«Я верю, что если мы будем сильны в своем родном языке, в своей родной культуре, то никакой «русский мир» нам не страшен».
Как вы учите беларусский язык? Может, у вас есть свои методы?
На самом деле каких-то личных методов у меня нет. Я вижу много примеров вокруг себя, когда русскоязычные беларусы начинают говорить по-беларусски. Тот же Никита Мелкозёров. Или Лиза Ветрова, которая делает такие споры сама с собой в Instagram.
Больше всего демотивирует, когда я говорю по-беларусски, а потом получаю какой-то фидбек: «она ударение не там поставила» или «слово забылось» … Вот думаю: люди, мы сейчас все вместе. Вы наоборот – должны вдохновлять остальных, вы должны говорить, что все делают ошибки, это нормально в процессе обучения.
Я стеснялась этого сначала. Но когда ты говоришь и забываешь какое-то слово, ты обращаешься к залу или тем, кто в твоем окружении: поправьте меня. И люди набрасывают слова, помогают мне. Вы чувствуете эту поддержку.
Разговариваете ли вы по-беларуски с детьми? Изучают ли и они беларусский язык?
Да, у деток проснулся вопрос: почему мы не говорим на беларусском языке – мы же беларусы? Вчера я пришла домой и вижу, что младшая дочь смотрит мультик, но с украинским переводом, потому что нет у Netflix беларусского языка. Я говорю: «А почему ты смотришь не по-русски?» – «А вот язык, очень похожий на беларусский». Я вижу, как у них просыпается интерес. И, конечно, я его поддерживаю.
Этот интерес капелька за капелькой, я надеюсь, будет усиливаться. Но я должна давать пример прежде всего своим детям. Я всегда говорю: сейчас такое время, что ты занят, занят очень – но ведь ты теряешь этот момент, когда ты должен детям давать больше беларускости.
Нам недавно подарили книгу Андрея Скурко – произведения из-за решетки. Мы начали читать. Да, не все понятно, слова нужно объяснять – но мы должны через это проходить вместе со своими детками.
А каков был уровень преподавания беларусского языка в вашей школе?
У нас была общая русскоязычная школа. Но я хорошо помню свою учительницу – Шеич Елена Васильевна. Очень хорошая учительница, и даже среди остальных учителей она всегда разговаривала на беларусском языке.
Но что касается истории Беларуси – я помню, у нас было два учебника: история общая и история Беларуси. Учебник общей истории был яркий, с картинками. А учебник истории Беларуси – только текст. Прочитал какой-то параграф, пересказал – и забыл. И хотя у нас и хороший учитель был, но не была привита любовь к беларусской истории.
На самом деле, я сейчас изучаю историю Беларуси заново.
Мне казалось раньше, что пренебрежительное отношение к беларусскоязычным людям следовало из пренебрежительного отношения города к деревне. Но сейчас, во время войны, я задумываюсь: не были ли это проявления колониализма, имперского отношения к людям, которые просто не принадлежали к российскому культурному полю.
Я думаю, что так и было. Но никто об этом тогда не думал.
Чтобы вернуть беларусский язык в Беларусь, должно хотя бы одно поколение пройти полностью беларусскоязычное образование – и только тогда мы можем говорить о возрождении беларусского языка. Но это ответственность каждого человека. Я вижу, что сейчас это отношение к беларусскому языку меняется, это меня очень радует.
«Людей не заставишь изучать язык по приказу. Люди должны осознать, что это я – я беларус, и это важно прежде всего для меня. И когда вокруг ты видишь остальных таких же, то понимаешь, что ты часть чего-то очень сильного».
Гордость пробуждается, когда я вижу, как много песен беларусскоязычных появляется. И даже если та же Маргарита Левчук специально выкручивает этот язык, но все равно он беларусский. Люди через Маргариту также присоединяются к беларусскому языку. Или Naviband. Люди начали слушать беларусскоязычные песни, так как это присоединенность к беларусскому гражданству, и этим сейчас люди гордятся.
Я надеюсь, мы делаем масштабными эти процессы беларусизации. Мы, например, сейчас пытаемся разговаривать с Netflix, чтобы появились хотя бы беларусские субтитры. Потом можно говорить о беларусском переводе фильма. Ведь сейчас открываешь Netflix – там появился украинский язык. Нам тоже это надо делать.
Этот год посвящен беларусскому языку. Почему на фоне войны и всех других событий и проблем, которые существуют у беларусов, – почему выбран был беларусский язык?
Я думаю, что возрождение всего национального, национальной идентичности, культуры, языка – наш приоритет. Ведь остальное строится на этом, на принадлежности к нации.
«Мы должны выделить себя как нация, оторваться к России уже раз и навсегда. Мы не какое-то устройство или аппендикс России – мы отдельная нация, мы должны этим гордиться».
Это то, что объединяет, потому что очень много вопросов могут вызывать какие-то дискуссии и соглашения. Но относительно беларусского национального возрождения все согласны. А теперь мы должны искать то, что нас не разъединяет, а объединяет.
Более развернутые ответы на эти и другие вопросы – в программе «Мова наново» (видео в начале статьи).
ИР/Белсат
