«Эмиграция и репрессии могут стать дополнительными триггерами». Как за границей справиться с домашним насилием?

Одна из проблем, которая никуда не исчезает при переезде в другую страну, а даже может стать еще более серьезной, – домашнее насилие. Эмиграция, особенно вынужденная, может стать дополнительным триггером для его возникновения. Также спровоцировать агрессию против близких может посттравматическое стрессовое расстройство после пережитого преследования и насилия во время задержаний и заключения. Разговариваем с психологом Натальей Скибской о том, как помочь себе или близкому человеку в такой ситуации, и рассказываем, куда идти за поддержкой на чужбине.

«В эмиграции все обостряется»

«Когда мы были в Беларуси, в нашей семье не все было прекрасно, муж мог кричать на меня, срываться в крик на детей. Иногда толкал меня. Я несколько раз уходила к родственникам. Потом муж приезжал, извинялся, и мы с детьми возвращались. Родственница говорила: «Он же не пьет, нормальный мужик. Все иногда кричат, мужчины вообще нервные». И я думала, что если все, то это нормально», – описывает свою ситуацию беларуска, которая сейчас живет за границей, в одной из групп эмигрантов в соцсетях. Семья уехала из-за политического преследования, так как муж, который срывался на жене и детях, стал жертвой репрессий.

После отъезда стало хуже.

«Он меня бьет. Он не пьет – бьет меня трезвый, и при детях, кулаком в лицо, в живот, кричит, что я ему испортила жизнь. Однажды я пошла к психологу, муж узнал, побил меня и запретил выходить куда-то, кроме школы и магазина. <…> Что делать, я не знаю», – пишет беларуска.

Домашнее насилие всегда было серьезной проблемой в Беларуси, и, конечно, в ситуации, когда за границу выехало огромное количество людей, такие случаи могут быть и среди эмигрантов. Психолог Наталья Скибская убеждена – особенно среди эмигрантов, так как отъезд, тем более вынужденный, может стать дополнительным триггером. В чужой стране, новой, незнакомой обстановке, в ситуации необходимости решать огромное количество вопросов и вызовов, на поверхность выходят все проблемы, что есть в семье, и которые дома могли быть скрытыми. Психолог объясняет:

«В эмиграции все обостряется. В Беларуси жертва насилия имела свое окружение, могла быть поддержка – например, подруги или матери, к которой можно было сходить, выговориться, становилось легче, и можно было возвращаться в семью. Кстати, это могло и питать насилие, ведь если есть место, где можно выразить эмоции, отдохнуть – можно просто не менять общую ситуацию».

Агрессия и насилие как следствие ПТСР у жертв репрессий

В эмиграции привычного окружения чаще всего нет, человек остается наедине с проблемой, которая очень остро переживается. Дополнительной сложностью может быть незнание языка и из-за этого – трудности с обращением за помощью. Еще одним фактором, усложняющим решение проблемы домашнего насилия за рубежом, может быть экономическая зависимость, в которую часто попадают женщины с маленькими детьми, если в семье работает только муж или у женщины маленькая зарплата.

«В такой ситуации невозможно уехать, так как не на что даже отель оплатить, не говоря уже о квартире, – говорит Наталья Скибская. – Денег может не быть и на обращение за помощью к специалисту. В целом, материальные ресурсы – очень важный фактор в системе насилия, так как из-за них может быть зависимость, а насилие невозможно без зависимости».

По словам психолога, насилие возникает, когда человек не знает, как экологически справляться с собственной напряженностью, агрессией, которой в эмиграции, особенно в вынужденной, в ситуации беженства или у жертв репрессий может быть очень много.

«Среди тех, кто выходил в 2020 году на протесты, много разных людей – там не все сплошь розовые пони были, хотя у нас часто идеализированное представление о людях, которые якобы разделяют наши ценности. Но надо помнить, что даже самые добрые люди могут делать отвратительные вещи, – говорит Наталья. – Кроме того, в вынужденной эмиграции давление и напряженность могут быть намного сильнее, чем при экономической, когда есть выбор и средства».

Чтобы снять напряженность, люди могут обращаться к алкоголю, наркотикам, под влиянием которых теряют контроль. По опыту психолога, ПТСР жертв преследования 2020 года и последующих лет очень часто приводит к алкоголизму и связанным с ним аффектам.

«Насильник обычно также является жертвой насилия. То есть человек, который становится насильником, сам когда-то пострадал от насилия со стороны других людей, например, в детстве или позже. И это очень усложняет работу с психологом, потому что там невыносимые чувства, потому что ты и сам чувствуешь обиду, и сам то же делаешь и чувствуешь стыд и вину за это, и очень сложно направить свою злость, агрессию и другие чувства на ту фигуру, которая тебя когда-то репрессировала, поэтому направляешь на тех, кто рядом», – объясняет психолог.

«У нас до сих пор патриархальная система с ее глупыми культурными кодами»

Подобной агрессии и злости много у участников протестов, которые потом пострадали со стороны государства, силовиков, отмечает Наталья:

«Эта агрессия никуда не делась за эти годы, только ежедневно увеличивается. Поэтому те, кто пострадал от насилия, могут попасть в ситуацию, когда они сами становятся насильниками и даже не замечают этого. И об этом надо говорить. Пока мы пишем агрессивные комментарии в фейсбуке, но это может выливаться в реальную жизнь. И такого будет много. Ведь из того, что я вижу, тенденции не лучшие – много алкоголя, наркотиков, и многие, особенно молодежь, выбирают не экологические способы адаптации, а вот такие».

Насильник может обращаться за помощью, если сам в состоянии оценить, что происходит, или его могут заставить.

«Если у насильника есть желание работать с этой ситуацией, то это надо делать, но если ситуация не меняется, то жертве насилия надо уходить. Ведь особенно для детей быть свидетелями насилия очень травматично и не полезно», – говорит эксперт.

Но отмечает, что, к сожалению, часто жертвы насилия не понимают, что с ними происходит:

«У нас до сих пор патриархальная система с ее глупыми культурными кодами типа «бьет – значит любит», «Бог терпел – и нам велел», и подобное. Это все поддерживает виктимное поведение, и люди не понимают, что то, что с ними происходит, – ненормально. Они видели вокруг себя, что большинство так жило и живет, и не замечают, что так не должно быть. Поэтому нужно знать, что такие вещи – это ненормально, и как они работают. Например, читать литературу».

Просить о помощи нужно, даже если нет сил

Насилие может быть не только физическое, но и эмоциональное, и психологическое. В такой ситуации ты не видишь синяков или внешних повреждений, но внутри все может быть отравлено, отмечает эксперт:

«Это могут быть шуточки, унижения, насмешки, унижающее поведение. Это очень токсичная вещь. Такое насилие – пассивно-агрессивное – более свойственно для женщин. Мужчины же применяют активно-агрессивное насилие. Хотя бывает, что и женщина физически бросается на мужчину, бьется, кричит. Я хочу подчеркнуть, что женщины также могут быть насильниками в семье, не только мужчины».

На фоне отсутствия поддержки общества и чувства собственного бессилия, через стыд, чувство вины, привычку быть неважной жертва часто не может попросить помощи.

«Но обращаться за помощью обязательно нужно, – настаивает психолог. – Хорошо, если есть друзья, на которых можно опереться, к которым можно уйти. К сожалению, обычно не помогают, а наоборот, поддерживают систему насилия родственники. Уйти также можно в шелтер».

Часто уйти не получается сразу, нужна подготовка, когда жертва насилия последовательно готовит свой отход.

«Во время этой подготовки жертва ничего не говорит насильнику, но собирает ресурсы: деньги, знакомства, – рассказывает Наталья Скибская. – Она договаривается с людьми, например, кто поможет вывезти вещи, когда и кто будет помогать с детьми, если есть такая потребность. Нужен план – куда уходить и с чем, а также стратегия, как закончить отношения с насильником, ведь обычно просто так никто никого не отпускает, в том числе в ситуациях эмоционального и экономического насилия. Ведь насильник – это человек, который имеет определенные психологические черты, и свои потребности он удовлетворяет через репрессирование жертвы – ему нужна фигура, на которую он будет сливать свою напряженность, агрессию. Поэтому нужно уходить так, чтобы была возможность держать дистанцию. Это может быть квартира или шелтер, о котором насильник ничего не знает. Не во всех странах, но существует такая практика, когда насильнику судом выдается запрет приближаться к жертве на определенное расстояние».

«Психолог должен называть насилие насилием»

В случае физического насилия нужно обращаться в полицию и уходить, так как статистика показывает, что в большинстве случаев такие истории заканчиваются плохо – или жертва насилия не выдерживает и убивает насильника, или же он ее. Большинство женщин, сидящих в тюрьмах, отбывают наказание именно за то, что убили своего насильника, потому что страдали, терпели насилие, а в какой-то момент защищали себя и нанесли повреждения или убили своих насильников, отмечает психолог.

Кроме того, есть организации, фонды, которые помогают жертвам насилия, у них обычно есть шелтеры, куда можно уйти.

Наталья Скибская советует внимательно относиться к психологической помощи и слушать, что говорит психолог:

«Психолог должен называть насилие насилием. Но, к сожалению, на психолога может давать деньги насильник, и тогда могут быть разные ситуации. Я знаю случаи, когда специалист поддерживал насильника за его деньги, и там все плохо закончилось. Поэтому если психолог хоть каким-то образом поддерживает ситуацию насилия, в которой вы живете, и говорит вам оставаться в ней, то бегите от такого психолога, ведь он тоже насильник».

Для беларусов, а особенно жертв репрессий, которые чувствуют, что не могут справиться со своими эмоциями, в том числе злостью, до сих пор работают сервисы бесплатной психологической помощи: это, например, «Феникс» (@feniks_podderzhka – telegram), также можно обращаться в bysol.

За рубежом можно рассчитывать и на помощь диаспоры, говорит Наталья Скибская: «Всегда можно попросить помощи и напрямую денег, если вам тяжело. Все-таки наши люди помогают, как бы им самим ни было сложно в эмиграции. Вспомните тот же Марафон солидарности, другие акции».

Куда обращаться за помощью в Польше?

В случае физического насилия и угрозы здоровью и жизни – звонить или идти в полицию. Это универсальный путь для любой страны, не только Польши. Позже суд может выдать насильнику запрет на приближение к жертве насилия, за нарушение которого будет ответственность.

Звонить в Польше можно на номера:

• 112 – общая служба помощи, оператор передаст звонок в полицию, спасателям или в скорую помощь в зависимости от потребности;
• 997 – номер полиции, звонок будет направлен в ближайшее отделение.

Оба номера работают день и ночь, без перерыва.

Полиция, в зависимости от ситуации, может:

• задержать человека, совершающего насилие;
• зафиксировать следы и доказательства преступления, если оно произошло. Жертва насилия может заявить полицейским, что хочет написать заявление о подозрении совершения преступления;
• начать процедуру «Голубые карты» – в ее рамках представители различных публичных институтов сотрудничают, чтобы помочь лицу, пострадавшему от насилия в семье. В специальную группу входят представитель полиции, психолог, врач, социальный работник. Они вместе готовят план помощи пострадавшему лицу, поддерживают его и заботятся о его безопасности.

Если в результате насилия у жертвы есть физические травмы, повреждения, то можно получить врачебную справку об их причине и типе. Такая справка может быть доказательством в суде. Чтобы ее получить, нужно обратиться к своему семейному врачу или любому другому по месту жительства. Ночью можно обратиться в скорую помощь или в специализированное отделение помощи – Specjalistyczny Oddział Ratunkowy – SOR.

Также можно получить справку от судебного врача. Если подать заявление в полицию о подозрении о совершении преступления, полицейские могут сами завезти жертву к такому доктору или подсказать, куда обратиться. Также можно самостоятельно найти такого медика на сайте ближайшего судебного округа. Чтобы найти страницу, нужно в браузере вписать название города, а затем so.gov.pl, а потом –www.warszawa.so.gov.pl.

В Польше можно позвонить на так называемую «Голубую линию» (Niebieska linia). Это служба скорой помощи для жертв насилия, которая работает с 1995 года. На «Голубой линии» можно получить психологическую, юридическую помощь, возможность укрыться в шелтере. На сайте службы размещен перечень законодательных актов Польши в области противодействия домашнему насилию, а также много материалов о насилии и о том, как от него спасаться. С «Голубой линией» можно связаться через сайт или по телефону: 800 120 002. Звонок бесплатный, линия работает круглосуточно.

В службе есть русскоязычные и англоязычные специалисты. Время их работы:

• англоязычный оператор: понедельники, 18:00-22:00 (по польскому времени);
  
  русскоязычный оператор: вторники, 18:00–22:00.

По этой ссылке – полный алгоритм действий для жертв домашнего насилия, живущих в Польше, а также список центров помощи.

Организации в Польше, где также могут получить помощь жертвы домашнего насилия:

• Фонд «Центр прав женщин»;
• Центр поддержки женщин «Добрый старт»;
• Fundacja Human Doc;
• по этой ссылке в Телеграме есть ряд полезных контактов для женщин в уязвимом положении.

Беларусские инициативы помощи жертвам домашнего насилия

• Яна ёй – психологическая помощь женщинам из Беларуси;
• Tbilisi Shelter city совместно с Free Belarus Center предлагают бесплатную психологическую помощь для беларусов;
• еЗдоровье;
• oliviahelp.org – бесплатная информационная, психологическая, правовая помощь беларусским женщинам, пострадавшим от домашнего насилия. Служба помогает женщинам, живущим в Беларуси, Грузии, Литве, Украине и Польше. Обращаться в «Оливию» советует глава представительства по социальным вопросам Объединенного переходного кабинета, бывшая руководительница общественной организации «Радислава», которая помогала жертвам домашнего насилия в Беларуси, Ольга Горбунова.

Анна Гончар / ВК belsat.eu