«Постоянное чувство бездомности». Как беларусское гражданское общество живет в изгнании
Беларусы в течение последних трех лет живут в состоянии длительной травматизации. Преследование и пытки на родине, бегство в чужую страну, у многих еще одни бегство – уже от войны, попытки найти себя на новом месте в новой жизни, столкновение с дискриминацией из-за соучастия властей Беларуси в российской агрессии. Как это все отразилось на нас и что нам с этим делать? Беларусские психологи и правозащитники вместе с немецкими коллегами 13 июня представили доклад «Гражданское общество в изгнании. 2020-2022: психологическая травма беларусских активистов-релокантов и работа с ее исцелением».
«Ребенок радуется, что менты сюда не приедут»
Над докладом о беларусском гражданском обществе в изгнании работали Екатерина Сокирянская – основательница и директор Центра анализа и предотвращения конфликтов (САРС), Элизе Биттенбиндер – президент Немецкой ассоциации психосоциальных центров для беженцев и жертв пыток (BAfF), Катя Мерио, Элиза Штайнфурт, а также беларусский автор, которая не может назвать свое имя из соображений безопасности.
Составители доклада провели беседы с 89 беларусскими беженцами в Польше, Литве, Грузии, Латвии. Героями интервью стали активисты, журналисты, правозащитники. На основании этих бесед исследователи попытались проанализировать психологическое состояние некогда активных на родине беларусов в изгнании. В докладе приводятся их истории и рассказы.
«В этой квартире не было ничего. Не было ни одной ложки, ни чайника, то есть вообще ничего не было. И мы спали на полу, накрывшись куртками. Мы приехали в локдаун, поэтому не могли проехать на метро, чтобы что-то купить…. Через неделю наши друзья из разных городов Украины отправили нам… кто какие-то кастрюли, кто стол, стулья…. Потому что денег тоже совсем-совсем немного было», – рассказывает Елена, которая была вынуждена бежать из Минска в Киев вместе с тремя детьми и кошкой.
«Трудно было найти жилье… с детьми я переезжала четыре раза… Постоянное чувство бездомности, хозяева не хотели сдавать жилье семье с четырьмя детьми. Пришлось хорошо помотаться. В результате дети дважды меняли школу, сначала привыкали к одной, потом – к другой, да еще все на незнакомом языке…», – делится своей историей 39-летняя Алина из Минска, мать четверых детей.
«Ребенок радуется, что менты сюда не приедут», – говорит Олег из Браслава, который переехал в Варшаву.
Многое держится на солидарности беларусов
Авторы исследования поставили перед собой цель выслушать и проанализировать рассказы беларусов, изучить их травматический опыт, понять, как травма влияет на способность жить дальше.
«Беларусы живут в постоянной травматизации. Что это такое? Представьте: ты – жертва пыток, задержаний, невыносимых условий в камере – тебе не давали спать ночью, ты замерзал или замерзала, дышал или дышала парами хлорки. Или же тебе посчастливилось и тебя не задержали, но ты – свидетель того, как избивали других людей. Ты всегда готов к обыску, к удалению с телефона лишней информации, ты пугаешься звонков в домофон, живешь в ожидании ареста, тебе угрожали, что у тебя заберут ребенка. Наконец ты принимаешь решение бежать, – говорит соавтор доклада Екатерина Сокирянская. – Бегство тоже не у всех комфортное. Хорошо, когда это был самолет, но многие убегали через леса, болота, на лодках через пограничные реки. И вот ты приезжаешь в новую страну. И надо сразу бежать налаживать жизнь. Искать квартиру, школу, детский сад. Неизвестность. Разрыв социальных связей. А потом начинается война, к беларусам относятся плохо как к представителям страны-соагрессора. Люди, которые бежали от режима, становятся словно ответственными за действия этого режима».
Екатерина Сокирянская отмечает, что в каждом рассказе беглеца – много боли. Таким людям очень нужна помощь, психологическая поддержка, и что те, кто получает ее, чаще заново встают на ноги, выстраивают жизнь с нуля, сохраняют веру в будущее.
«Что меня поразило – как беларусы использовать механизмы самопомощи. Известное «беларус беларусу беларус» – такая сильная беларусская солидарность. На ней многое держится в эти годы, – говорит Екатерина. – Беларусы, которым нужна помощь, помогают другим. Согласно одному исследованию, 84% беларусов в Польше, 76% в Литве и 73% в Грузии занимаются помощью беженцам из Украины».
«Часто релоканты, которые хорошо держатся, уже через год чувствуют себя не лучшим образом»
Одновременно, по словам психологов, у 70% беларусских релокантов – высокий риск ПТСР. Психологи в один голос говорят –вынужденным эмигрантам нужна помощь. Психологическая поддержка должна стать первичным делом, а не маргинальным.
Психолог Анастасия, которая работает с беларусскими беженцами, говорит, что травмы очень глубокие и комплексные, и их последствия будут ощущаться еще долго. По словам специалиста, в такой ситуации очень важна не только помощь сама по себе, но и психологическое просвещение – важно рассказывать людям о необходимости заботы о себе и обращения за помощью.
«Тема психологического просвещения должна стать постоянной в СМИ, везде. Ее не может быть много. Не надо считать, что если где-то уже один раз про тот же ПТРС написали, то больше не надо писать. Надо. Ведь сколько бы мы не давали информации, ее всегда будет недостаточно, – говорит Анастасия. – Даже те, которые будто бы держатся и им кажется, что все хорошо, в зоне риска. Ведь люди часто не знают, что такое – отложенная травма, и когда она их накрывает, не понимают, что с ними происходит. А она разрушает их физическое здоровье и социальную жизнь. Часто такие люди, которые хорошо держатся, мотивированы, с верой в лучшее уже через год начинают чувствовать себя не лучшим образом».
Анастасия обращает внимание также на чувство вины, с которым живет много выехавших беларусов.
«Такие люди запрещают себе жить, не адаптируются, находятся в подвешенном состоянии, словно в лимбе, и самое ужасное, что это чувство вины транслируется как норма, даже как мотиватор. Это не нормально и деструктивно», – говорит психолог.
«Оставлять людей без помощи – это значит усиливать диктаторские режимы»
По словам Анастасии, полезным форматом помощи беларусам в изгнании могут быть ретриты – «пространство, где люди могут выдохнуть без какой-то деятельности».
«К сожалению, многие доноры отказывают финансировать такие активности, и когда организации пытаются заложить ретрит в программу, это воспринимается как гуманитарная, дополнительная деятельность, и в результате в поддержке отказывают. Хотя это основа для продолжения любой деятельности. Тема обеспечения психологической устойчивости вообще должна стать ключевой», – подчеркивает психолог.
Фонды, некоторые организации предлагают беларусам – вынужденным эмигрантам –экстренную психологическую помощь. Часто это три бесплатные сессии с психологом. Однако это очень мало для человека в подобной ситуации, считает кризисный психолог Елена Грибанова и рассказывает об идее инициативной группы психологов из Беларуси создать кризисные социально-психологические центры в странах, принимающих больше всех релокантов из Беларуси. На базе таких центров уже будет проводиться комплексная групповая и индивидуальная психологическая работа с теми, кто ее требует. Потом эти центры можно будет объединить в единую независимую психологическую ассоциацию.
«Хочу привести слова своей клиентки –политической эмигрантки из Беларуси, которая пережила насилие на родине. Как-то в середине нашей работы с ней она спросила: а что мы принесем в Беларусь? Наши травмы? ПТСР? Их там и так хватает. Если мы будем возвращаться в Беларусь, мы должны нести свою силу и успех. Если мы станем успешными здесь, за рубежом, принесем эту силу, здоровье и достижения, тогда мы восстановим нашу страну, – говорит Елена. – И она права. Поэтому нам важно донести до всех мысль, что психологическая поддержка – это необходимость, а оставлять людей без помощи – это значит усиливать диктаторские режимы».
Люди внутри Беларуси остались без психологической помощи
Беларусам, которые потеряли Родину, дом, тяжело, но у них есть надежда и возможности. Те же, которые остаются в Беларуси, с каждым днем попадают во все более трудную ситуацию, и как им помочь, неизвестно, отмечают психологи. Люди каждый день живут под влиянием пропаганды, в атмосфере страха, репрессий, переживают пытки в местах заключения, освобождаются и остаются без поддержки.
«Фактически, люди внутри Беларуси на сегодняшний день остались без психологической помощи. Проблема очень серьезная», – говорит Елена Грибанова.
Эксперт вспоминает об изменениях в Закон о психологической помощи, который обязал психологов предоставлять сведения о клиентах по требованию милиции, а также говорит о массовом отъезде медиков из Беларуси.
«Государство нарушает первый закон психологической помощи– конфиденциальность, – говорит психолог. – Кроме того, медики уезжают из Беларуси. Эмигрируют также психологи без медицинского образования. В результате в поликлиниках в Беларуси уже не осталось психологов. Коллеги из РНПЦ психического здоровья в Новинках рассказывали, что в отделениях пограничных состояний, таких, как ПТСР, неврозы, не осталось уже психологов, только психиатры. Ситуация очень тяжелая».
Прочитать доклад «Гражданское общество в изгнании. 2020-2022: психологическая травма беларусских активистов-релокантов и работа с ее исцелением» можно по ссылке. Помимо историй беларусов – беженцев, документ также содержит рекомендации неправительственным организациям, которые предоставляют психологическую поддержку, медицинским и экспертным учреждениям, специализирующимся на работе с травмой.
Анна Гончар / АА belsat.eu
