Они поверили и вернулись. Топ-5 выдающихся беларусов, репрессированных по приезде в БССР
Национальный подъем 1917 года в Беларуси привел к провозглашению в следующем году независимого государства – Беларусской Народной Республики. Но удержать страну беларусы не смогли. А советскую Беларусь, которая установилась в 1919–1920 годах, многие деятели не признавали беларусским государством. Однако, с установлением мира в Восточной Европе и с началом беларусизации в БССР, часть из них начали менять свое отношение и переезжать туда из других стран. Даже не представляя, какие последствия это будет иметь для них.
«Белсат» собрал истории пяти выдающихся беларусов, которые поверили советской пропаганде и приехали в Беларусь в 1920–1930-х годах. Тем более, что и сегодня есть те, кто, поверив пропаганде и спецслужбам, возвращаются на родину, где уже вскоре попадают в тюрьмы.
Отец беларусской истории
Вацлав Ластовский принимал активное участие в беларусском движении с 1900-х годов и считается одним из начинателей национального возрождения, открывшим беларусам их историю, популяризируя наследие Великого Княжества Литовского и Кастуся Калиновского. Обязаны ему беларусы и некоторыми современными словами. В 1918 году Ластовский вошел в состав Рады БНР и принимал участие в заседании, на котором была провозглашена ее независимость. В декабре 1919 года, во время раскола независимых сил, он возглавил Совет министров БНР. На посту премьер-министра он оставался до 1922 года, а из правительства ушел в 1923 году. Отойдя от политической деятельности, бывший премьер продолжал заниматься просветительством на территории ковенской Литвы. А в 1927 году он с разрешения правительства БССР переехал в Минск. В Советской Беларуси Ластовский продолжил научную деятельность, устраивал этнографические экспедиции, в ходе которых в том числе отыскал крест Евфросинии Полоцкой. Но уже в 1930 году его арестовали по делу вымышленного чекистами «Союза освобождения Беларуси» (СВБ). В 1931 году его осудили на пять лет ссылки в российский Саратов. Но и на этом преследование не прекратилось. 20 августа 1937 года политик был повторно арестован. 23 января 1938 года его приговорили к расстрелу «как агента польской разведки и участника национал-фашистской организации». В этот же день приговор был приведен в исполнение. А книги Вацлава Ластовского были надолго запрещены на родине.
Отец критики западнорусизма
Александр Цвикевич с 1918 года активно занимался дипломатической работой для международного признания беларусской государственности. Работал с миссиями в Киеве, Москве и Берлине. В 1921 году занял пост министра иностранных дел в правительстве Ластовского. А в 1923 году уже и сам стал премьер-министром. Политик был ярым сторонником беларусской независимости и неделимости беларусского народа, чему посвятил не одно свое публицистическое произведение. Неприветливо он относился и к БССР, однако под воздействием успехов беларусизации в Советской Беларуси начал изменять свое отношение к ней. Способствовали этому и раскол в беларусских национальных силах и исчезновение интереса соседних стран к БНР. В результате в 1925 году на второй Всебеларусской конференции в Берлине, прошедшей при участии властей БССР, Минск был объявлен «Единым центром национально-государственного возрождения Беларуси», а правительство БНР – «ликвидированным и прекратившим свою деятельность». От имени правительства соответствующие решения и подписал Цвикевич. Вскоре Цвикевич и сам переехал в БССР, хотя и признавал, что «Минск сегодня еще далек от того, чтобы быть беларусским». Именно в Советской Беларуси вышла его основательная работа, посвященная анализу западнорусизма. Но в 1930 году Цвикевич был арестован по делу СВБ. Как и Ластовского, его осудили на пять лет ссылки в российскую глубинку. И, как и Ластовского, повторно арестовали в 1937 году. Расстреляли Цвикевича 30 декабря 1937 года в Минске.
Отец национальной прозы
Максим Горецкий считается одним из основоположников национальной художественной прозы и фактическим начинателем произведений морально-этической проблематики в беларусской литературе. Также он был одним из первых в эпическом жанре, интеллектуально-философской, лирической и документальной прозы в беларусской литературе. Именно он написал первую «Историю беларусской литературы» и в целом оказал сильное влияние на формирование национального сознания. Горецкий начал публиковаться в беларусской печати с 1912 года. А уже в 1918 году, вместе с братом Гавриилом, издал в Смоленске свой первый российско-беларусский словарь. В 1918–1919 годах он присоединился к советскому течению беларусского движения, работал в правительственных газетах. Однако, оказавшись в 1919 году в Вильнюсе, возвращаться на подконтрольные большевикам территории не стал. Вместо этого Горецкий присоединился к ряду беларусских организаций, начал преподавать в Виленской беларусской гимназии и работать в ряде независимых изданий. Вошел в состав Народной рады БНР. В январе 1922 года его арестовали власти Срединной Литвы, обвинив в принадлежности к коммунистической партии, но после протестов его выслали в ковенскую Литву. Ластовский предлагал ему стать министром беларусских дел в литовском правительстве, но Горецкий отказался. Писатель уехал в Латвию, где был вновь арестован, но вскоре его освободили под залог. Осенью 1923 года Горецкий переехал в Минск. Сначала его жизнь складывалась положительно: работа в Инбелкульте, Горецкой сельхозакадемии, научная и литературная деятельность. Но пришел 1930 год и арест по делу «Союза освобождения Беларуси» со ссылкой на пять лет в российскую Вятку. И повторный арест в 1937 году. 10 февраля 1938 года его расстреляли в Вязьме на Смоленщине, обвинив во враждебности к советской власти, контрреволюционной работе и высказывании террористических намерений.
Отец национального правописания
Еще одним выдающимся беларусским деятелем, поверившим советской пропаганде, стал автор первой «Беларусской грамматики для школ» Бронислав Тарашкевич, издавший ее в 1918 году. Деятель активно присоединился к беларусскому национальному движению в 1917 году. А уже в 1919 году он возглавил Центральную беларусскую раду Виленщины и Гродненщины. В 1920-м он стал чиновником Средней Литвы, ответственным за беларусское просвещение, а еще через год возглавил Виленскую беларусскую гимназию. В 1922–1927 годах Тарашкевич был депутатом польского Сейма, в котором разработал проект автономии для Беларуси, возглавлял фракции депутатов-беларусов. Политик сблизился с левыми беларусскими организациями и даже стал членом Компартии Западной Беларуси. В 1927 году его арестовали и, обвинив в попытке государственного переворота, приговорили к 12 годам заключения. Но в 1930 году освободили досрочно. В 1931 году Тарашкевича, который вновь присоединился к прокоммунистическому движению, в очередной раз арестовали. На этот раз ему назначили 8 лет каторжной тюрьмы. Однако в 1933 году польские власти в результате обмена выдали беларусского деятеля в СССР. Жить ему оставалось четыре года. НКВД арестовало Тарашкевича 6 мая 1937 года по делу очередной вымышленной организации – «Белорусского Национального центра». В следующем году его расстреляли.
Отец новейшей беларусской драматургии
Беларусский драматург и журналист Франтишек Олехнович был именно тем, на кого польские власти обменяли Тарашкевича. Олехнович, которого прозвали «отцом новейшей беларусской драматургии» еще в 1910-х годах активно участвовал в беларусских театральных постановках, писал собственные пьесы и создавал театральные труппы. В 1918 году он стал заведующим репертуаром Беларусского государственного театра, а позже директором Беларусского советского театра и Минского городского театра. С 1920 года Олехнович был снова в Вильнюсе, где продолжал театральную деятельность, преподавал в беларусской гимназии и редактировал газету «Беларускі звон». Но, как и многие другие беларусские деятели, глаза которых «обратились на восток», он начал все больше восхищаться БССР, в которой видел «свой Пьемонт, что соединит изрезанные рижским трактатом беларусские земли». В 1926 году Олехнович переехал в Минск. Но уже 1 января 1927 года его задержали за «шпионаж в пользу буржуазной Польши». И, несмотря на покровительство других беларусских деятелей, ему назначили 10 лет каторги на Соловецких островах. Однако ему посчастливилось: через шесть лет его передали Польше, обменяв на Тарашкевича. Свою жизнь и заключение в СССР он описал в книге «В когтях ГПУ», увидевшей свет в 1934 году (по-беларусски – в 1937-м). Повесть стала одним из первых в мировой литературе произведений, описывающих жизнь в ГУЛАГе глазами арестанта. Сам литератор прожил еще 10 лет, пока не был застрелен неизвестным в своей квартире в Вильнюсе в 1944 году.
Источник обложки: sovietpostcards.org
Макар Мыш / ЮК belsat.eu
