В Facebook разгорелся новый скандал вокруг высказываний работников газеты «Советская Белоруссия» по поводу негосударственной прессы.
Собственно говоря, а чего мы все ждали, друзья мои? Журналистской солидарности? Ее не было и в прошлый раз, когда власти стряпали «дело БелТА», нанесшее такой репутационный ущерб государственной прессе, что никакие действия прессы негосударственной не нанесли бы. Ведь именно тогда журналист «Советской Белоруссии» Дмитрий Крят воспользовался фейсбуком, чтобы высказать, что именно он обо всех нас думает.
Его право, кстати говоря. И думать, и делать частные заявления в аккаунте социальной сети. Не придерешься.
Сейчас история повторилась. Персонажей стало несколько более. Добавился Роман Рудь из того же издания. Поддержали в виде лайков еще несколько человек, из которых я отметил бы еще Андрея Дементьевского из неизвестного мне журнала «Спецназ».
Журнал-то неизвестный, а вот самого господина Дементьевского я помню очень хорошо. Он – как, если память мне не изменяет, и Роман Рудь – начинал свою журналистскую карьеру в газете «Знамя юности» во времена Александра Класковского. Увидел я их уже после отставки Класковского, когда приходил туда как представитель организации-учредителя. Разница в нашем возрасте была не самая большая, но они держались гордо: еще бы – я-то был комсомольским бюрократом, а они – властителями дум, чуть ли не Белинскими нашего времени. Казалось, за демократию они тебе горло перегрызут. Хотя до этого явно бы не дошло: взгляд Дементьевского уже тогда был холодновато-стеклянным, а Рудь просто в глаза не смотрел.
Прошло время. Демократия завершилась вместе с «белыми пятнами» в государственных газетах, и вчерашний бюрократ Федута стал журналистом в негосударственном издании. А они остались на своих местах, переходили из одной государственной газеты в другую, от Катюшенко к Якубовичу. Была работа, была зарплата. Можем мы их за это осудить? Нельзя. Люди сделали свой выбор. В пользу Якубовича? Нет, в пользу зарплаты. Якубовича там уже нет, а выбор сделан. Сейчас его нужно обосновывать. Вот, обосновывают.
Оказывается, они там, потому что мы – здесь. Мы мешаем им жить. Мы для них – грязь под ногтями. Серебряную пулю, осиновый кол, пароход, везущий нас в Польшу, – вот что они нам рады были бы уготовить. А в 2008 году господин Рудь еще радостно снимался в кадре и с Класковским, и с Липаем, и с другими звездами демократической прессы. Полистайте его страничку в фейсбуке – снимок там есть.
Но историю автор пассажа о пароходе Роман Рудь явно изучал плохо. Пассажиры так называемого «философского парохода» (вернее, двух), высланные большевиками по списку, утвержденному Лениным, выжили. Да, вдали от родины им было явно плохо. Но они выжили и даже удостоились монографий, биографий, собраний сочинений и прочего. Вот с теми, кто высылал их и кто это обосновывал, история обошлась куда круче и жестче. Их ждала вовсе не фигуральная «серебряная», а совершенно нормальная, обычная, свинцовая пуля. Ну, конечно, до этого – допрос с пристрастием со стороны тех, кто, подобно Дмитрию Кряту, успел обрасти кобурой и кого допрашивали уже во втором, так сказать, «потоке».
При этом угроза «парохода» исходит о представлении о зыбкости и ненадежности той стихии, которой «предают» его пассажиров – так сказать, «плыви мой челн по воле волн». Подразумевается, что сам господин Рудь, а также все остальные подлайкивающие ему, остаются на твердой почве. Идеалисты, как сказал бы вышеупомянутый Дмитрий Крят. Они уже давно – в желтой подводной лодке. Желтая она – по стилистике того, что и как господа пишут, а вовсе не по тому, что они слушают в ней музыку «Битлз». А подводная – потому что и бежать некуда, и на берег не пускают, и когда власть спрашивают, что же с этой самой лодкой произошло, отвечает власть, как правило, скупо:
– Она утонула.
Чего взять с утопленников? Они утонули. И больше об утонувших – ничего.
Редакция может не разделять мнение автора.
