Воинствующий авторитаризм. Или почему не выходят на площадь?

Авторитарное государство Лукашенко фактически объявило войну белорусскому обществу. Власть мобилизовала идеологический, административно-бюрократический и силовой аппараты, чтобы задушить стремление белорусов к свободе. Население запугивают армией и репрессиями, задерживают и арестовывают активистов, участников протестного движения, начался процесс давления на гражданские центры и СМИ. Что может в этих условиях общество, что могут те, кто решил бросить вызов системе?

Нравится нам это или нет, но существуют некоторые законы политической борьбы в рамках авторитарной системы, против системы:

1. Авторитаризм, диктатуру можно изменить только силой и через силу. Ни подписи, ни голоса, ни какая-либо другая активность, за которой нет социальной силы или которая не способна вызволить такую силу, не изменят положения дел в государстве. Выборы выигрывают тогда, когда они лишь утверждают свершившийся факт того, что узурпатор потерял власть;

2. Диктаторы сами не отдают власть, они не устают и не уходят — их выносят. Да, авторитаризмы распадаются, когда начинает слабеть диктатор. Это становится причиной трансформации системы, но не всегда эта трансформация оканчивается демократизацией. Так или иначе, в Беларуси общество стоит перед выбором: ждать смерти диктатора или протестовать;

3. Время — враг протеста. При наличии протестных, революционных настроений, внутреннего стремления к сопротивлению режиму «промедление — смерти подобно»;

4. Когда репрессии становятся частью политической повседневности, когда общество к ним привыкает и принимает как данность — они уже не вызывают шока, который провоцирует желание сопротивляться;

5. К сожалению, протесты, даже самые мирные, всегда сопровождаются столкновениями и насилием. Это суть спирали противостояния, так как автократор будет стремиться удержать власть любой ценой. Каждый ответный шаг повышает уровень противостояния и эта спираль будет разворачиваться, пока противостояние системы (ее отдельных институтов) или общества не будет сломлено. Это должны осознавать все те, кто выступает против режима;

6. Можно долго ждать более благоприятных политических, социально-экономических условий, стечения обстоятельств, еще большего недовольства, лучших лидеров, но все в конечном итоге будет сводиться к Площади.

Время и энергия

В процессе созревания протестных настроений, движения и выражения социальной силы, важны первые моменты-дни уличных выступлений. Именно в эти дни происходит концентрация энергии социальной силы, в эти дни она наиболее мощна и саморазвивающаяся. Эта концентрация формируется благодаря позитивным и негативным шокам (индивидуальным политическим открытиям), ситуациям, (противо)действиям, которые одновременно воодушевляют людей и вызывают у них гнев. Воодушевление и гнев разрушают барьеры страха. Они сильны, но кратковременны. В Беларуси несколько дней назад возникла именно такая шоковая ситуация:

1. Появление и утверждение в политическом пространстве нового, популярного, авторитетного лидера (воодушевление);

2. Консолидация, физическое обозначение, массового оппозиционного электората (более 400 тыс. подписей за Бабарико), вокруг лидера (воодушевление);

3. Расширение пространства действия (воодушевление);

4. Рост информационной поддержки и чувства солидарности (воодушевление);

5. Репрессии по отношению к отдельным активистам (гнев);

6. Арест Виктора Бабарико. Фактическое устранение популярного политика (гнев).

Эти факторы спровоцировали неожиданный, спонтанный протест, привели социальную силу в движение. Она могла бы разрастаться и набирать силу, если бы общество стало получать ясные и скоординированные сигналы к дальнейшему действию — протесту.

Самое важное: в первые дни протеста система, как правило, запаздывает с быстрыми реакциями, есть определенная дезориентация, особенно если протесты массовые как по численности, так и по географии. Состояние шока также характерно и для авторитарной власти, ей нужно время для принятия решений.

Но время убивает протестную энергию, особенно если эта энергия перенаправляет на другую «мирную», протяженную активность, с какими-то возможно-вероятными действиями в будущем. Как правило, отложенные на другой срок протесты — мертвые протесты. Общество остывает, исчезают факторы шокового воздействия. Тем более, крайне деструктивными являются попытки штаба одного из претендентов связать протесты с провокациями.

К примеру, даже если Бабарико не будет зарегистрирован кандидатом, это будет уже меньшим шоком для людей, чем его арест. Если арест ключевого игрока не стал сигналом к массовому действию, то других сильных сигналов (кроме его смерти) просто не будет. Кроме того, недели ожидания решения по регистрации приведут «протестную часть электората» к психологической адаптации к ситуации. Уже сейчас люди постепенно привыкают к тому, что Бабарико и его сын арестованы, что в тюрьмах сидят сотни активистов, а власти продолжают выявлять и «наказывать» наиболее дерзких. Террор становится пусть зловещей, но обыденностью. Гнев и воодушевление уходят, а страх и апатия возвращаются. Поэтому, если Бабарико не будет зарегистрирован как кандидат, это уже не станет мощным толчком для протеста, тем более, что он и не предусмотрен штабом Бабарико.

Остывание общества дает возможность системе выйти из состояния шока, выявить угрозы, основные риски и нанести упреждающий удар по лидерам, сетям, структурам, СМИ, активистам.

К 14 июля протестное пространство уже будет зачищено, а нерегистрация ключевых игроков, в том числе Виктора Бабарико, будет очередной демонстрацией силы и интегральности системы, которая деморализует общество.

Белорусы сделали многое, но в данной ситуации чувствовался недостаток в смелых решениях со стороны электоральных лидеров, которые все еще не верят, что белорусы готовы бороться за свою свободу, но при этом верят в чудо.