В феврале закончилась реставрация северной башни Гольшанского замка, своей очереди ожидает северо-западная стена. Журналисты восстановление назвали примером хорошей, добросовестной работы. Но далеко не всем историческим объектам, попавшим в прежнюю государственную программу «Замки Беларуси», так повезло. Например, восточный флигель дворца в Ружанах все еще ждет нерегулярных денежных траншей от государства, и когда денег нет, то работы, собственно, и не проводятся. Или Лидский замок, который хотели «сдать» к «Дожинкам-2010» и где кирпичи лежат прямо под стеной.
Какой должна быть современная белорусская реставрация и кто должен ухаживать за памятниками? Свое мнение высказывает член архитектурной секции Общества охраны памятников и дизайнер Андрей Ларри.
Нравится ли вам результат нынешней реставрации башни Гольшанского замка?
Мне нравится, и это мнение составлено из положительных ответов на целый ряд вопросов:
Насколько я помню, работы на руинах Гольшанского замка для восстановления северной башни – далеко не первые, и подводить сегодня стоит результаты целого комплекса мероприятий. На первом этапе несколько лет назад от зарослей и мусора была очищена вся территория и контуры бывшего замка. Впервые за долгое время архитектурное наследие открылось для исследователей, проектировщиков и всех, кто имел желание познакомиться с этой «скрытой историей».
Наибольшее же достижение проекта, что это чуть ли не единственный сегодня значительный памятник, на котором работы проходят почти бесконфликтно! Это результат, пожалуй, самого важного процесса – договоренности.
Из года в год общественная организация Белорусский ICOMOS и проектная организация «Неф-проект», которые занимаются памятником, привлекают к этому делу и открыто знакомят с ним все возможные общественные круги: краеведов-любителей, ученых, проектировщики, местных жителей, чиновников и т.д.
А реставрация – это дело государства, общественности или всех вместе?
Государство – это и есть общественность. Когда мы в большинстве своем это осознаем, то перестанем строить баррикады, бороться с ветром, а начнем действовать, начнем договариваться.
Именно местные власти вместе с населением должны принимать сознательное самостоятельное решение, что делать со своим наследием, где находить средства для его содержания, восстановления или уничтожения.
Как вы это видите?
Для начала мы должны научиться сомневаться в своих мыслях и действиях.
Какие проблемы имеет белорусская реставрация и что с ними делать?
Сегодня политика Министерства культуры диктует очень простую однозначную модель работы с памятниками архитектуры: «научная реставрация». Простыми словами – делай, как было, и будет счастье. Внимание, подчеркиваю, здесь ни слова о культурных ценностях, которые всегда нематериальные, здесь ни слова о наших чувствах, будь это памятник Богдановичу, или же Калинину. Так же как и намеренное игнорирование потребностей современного общества.
Вместо этого – изучение и исследования. В конце концов, такое ощущение, что памятники принадлежат исключительно исследователям. На вопрос, кому реставрация нужна и зачем, нет ответа и в новом Кодексе о культуре, там снова о «научности» реставрации камней, о контроле, учете и исследовании…
А что такое тогда современная реставрация?
Попробую сформулировать сегодняшнее мое понимание термина «реставрация». Это процесс возвращения памятнику его достоинства в глазах общества, выявления и расширения ценности места, явления или вещи, ее остатков или же целой.
Реставрация – это не «как было», это как есть сегодня в наших головах, ценность или нет, в чем ценность, что важно и что мы можем передать нашим потомкам.
То есть в понятие «современной реставрации» входят и пластиковые окна, и стеклянные лифты?
Стараться спрятаться от современности – это абсурд, особенно когда мы думаем об устойчивом развитии, о будущем!
Размышления о вредности использования современных технологий и материалов при реставрации памятников приводят чаще наших проектировщиков к решению скрыть эти вещи под шубой «стиля под прошлое», чем наносится гораздо больший ущерб восприятию и виду исторических зданий.
Если внимательно исследовать любое здание, которому больше сотни лет, можно всегда зафиксировать целый ряд перестроек, наслоений, из которых на самом деле и состоит каждая индивидуальная история. Не надо забывать, что наше время, также как и предыдущие времена, должно оставить на памятнике свой след, продолжив тем самым его жизнь. Надеюсь, что будет этот след современным и привлекательным, удобным и понятным.
Где, в таком случае, пролегает граница между «мы оставляем свой след» и «что это за лишь бы что вместо замка вышло»?
Если мы очень хотим увидеть лишь бы что, где бы граница ни пролегала, будет лишь бы что. И наоборот, если мы хотим увидеть замок, сколько бы лишь бы чего ни было, мы обязательно замок увидим.
НХ/АА, belsat.eu