Потомки поляков умирают за Украину: мать ищет пропавшего сына

22-летний Андрий, сын польки из Днепра Ядвиги Лозинской, погиб во время боев на востоке страны. «Что случилось с моим ребенком?» – спрашивает женщина, которая в его поисках добралась даже до сепаратистов.

В конце августа 2014 года украинские подразделения окружили в окрестностях Иловайска преобладающие силы сепаратистов и армии Российской Федерации. Украинцам предложили условия для выхода из окружения, но 29 августа 2014 года, вопреки договоренностям, российские военные открыли огонь по колоннам украинских солдат.

По оценкам украинской стороны, в Иловайске погибли 366 украинцев, 158 до сих пор считаются пропавшими без вести. Среди них – сын Ядвиги, 22-летний Андрий, который пошел в армию всего несколькими месяцами ранее.

Ядвига Лозинская подчеркивает, что, несмотря на украинское гражданство, она считает себя полькой, и это из-за сантиментов к Польше сын носит ее фамилию, а не мужа.

– Бабушка и дедушка были поляками, которых водоворот истории забросил в Украину. Мне казалось, что с польской фамилией Андрию будет проще построить будущее в Польше. К сожалению, этого не случилось, – вздыхает.

Ранее «Белсат» также рассказывал историю погибшего потомка поляков – расстрелянного в плену Игоря Брановицкого (смотрите видео ниже):

Что случилось с моим ребенком?

В последний раз сын позвонил ей с неизвестного номера через несколько дней после битвы. Он сказал, что находится в плену у сепаратистов.

– Это был наш последний контакт. После этого его след был потерян. Внезапно его имя перестало появляться в списке пленных для обмена. Что случилось с моим ребенком? – спрашивает женщина.

Согласно украинскому законодательству, спустя три года после исчезновения предполагается, что солдат погиб, даже если есть признаки того, что он находится в плену. Тем не менее Ядвига постоянно борется в судах за то, чтобы ее сына рассматривали как военнопленного.

– Если я соглашусь с тем, что он мертв, его никто не будет искать. И я знаю случаи, когда заключенных находили в тюрьмах Донецка и Луганска, хотя никто не верил, что они еще живы, – говорит женщина. – Нет доказательств того, что мой Андрий был убит. Я не признаю его мертвым, пока не увижу тело с результатом теста ДНК, – говорит Лозинская.

Андрий Лозинский пропал в августе 2014 года

По официальным данным Международного Красного Креста, в результате конфликта в Донбассе погибли более 1500 человек с обеих воюющих сторон.

– В Украине не был создан ни один реестр пропавших без вести. Неправительственные организации пытаются помочь, но их базы данных часто не совпадают. Они предоставляют семьям противоречивую информацию, – говорит Алина Павлюк, украинская эксперт по правам человека и юрист Украинской правовой консалтинговой группы.

Застрявшие в пустоте – ни живые, ни мертвые

Павлюк координировала юридическую помощь семьям солдат после Иловайской битвы, а сейчас работает с прокуратурой Международного уголовного суда в Гааге. Она говорит, что украинская сторона до сих пор получает неподтвержденную информацию об украинцах, неофициально заключенных в тюрьмах в оккупированных сепаратистами районах.

– Это люди, застрявшие в пустоте – ни живые, ни мертвые. Их семьи продолжают бороться с последствиями отсутствия юридических решений. Речь идет, например, о разделе имущества или того факта, что дети не могут выехать за границу без согласия их отца. Это означает, что семьям проще признать в суде пропавших без вести убитыми, чем бороться с бюрократией. Несмотря на это, они все еще не теряют надежды, – говорит Павлюк.

Трагический результат правового хаоса в том, что матери и жены солдат сами пытаются пересечь линию фронта, чтобы разыскать пропавших на территории сепаратистов. Ядвига Лозинская также отправилась в такое путешествие.

«Я разговаривала с сепаратистами. Командир отделения, взявший в плен Андрия, подтвердил, что видел его живым. Сами сепаратисты предположили, что его могут где-то до сих пор удерживать», – говорит мать Андрия.

Моника Андрушевска/PAP, cez/ЛБ, belsat.eu