Нормандские иллюзии. Какова реальная цель встречи Путина и Зеленского в Париже?

Предстоящую 9 декабря в Париже четырехстороннюю встречу в «нормандском формате» журналисты и политологи обсуждают так много и экспрессивно, будто ожидают, что она станет эпохальным событием в российско-украинском противостоянии. Между тем, от этой встречи вряд ли можно ожидать впечатляющих результатов. Подозреваю, что об этом прекрасно знают в Москве и догадываются в Киеве. А в Париже или Берлине об этом вообще мало думают.

Президент Украины Владимир Зеленский намеревается развернуть Минские договоренности лицом к здравому смыслу: можно ли проводить местные выборы в Донецке и Луганске, пока там расквартированы контролируемые Москвой военные формирования? Какая уважающая себя страна согласится проводить свои выборы на оккупированной территории и под присмотром оккупантов?

Встреча Путина и Зеленского – важно не как есть, а как выглядит

С логичностью и обоснованностью такой позиции трудно спорить, но Кремль и не собирается вступать в дискуссию. Для него гораздо важнее формальная сторона события. Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил, что «так или иначе Путин и Зеленский пообщаются. В случае Путина и Зеленского это гораздо важнее, чем антураж встреч».

То есть, с точки зрения российского руководства, подлинный успех парижской встречи состоит не в решении практических вопросов урегулирования конфликта, а в личной встрече президентов Украины и России. Это такая очень русская, если не сказать советская любовь к внешним эффектам. Важно не как есть, а как выглядит!

Обсуждать проблемы содержательно Москве действительно неинтересно. Продавленное ею Минское соглашение от 12 февраля 2015 года ее вполне устраивает. Пункт 9 этого соглашения гласит, что «восстановление полного контроля над государственной границей со стороны правительства Украины во всей зоне конфликта должно начаться в первый день после местных выборов и завершиться после всеобъемлющего политического урегулирования». И только следующий за ним пункт 10 этого соглашения предусматривает «вывод всех иностранных вооруженных формирований, военной техники, а также наемников с территории Украины под наблюдением ОБСЕ. Разоружение всех незаконных групп».

Что заставило предыдущего президента Украины Петра Порошенко взять на себя столь кабальные для своей страны обязательства, теперь уже не важно. Вероятно, причины были. Но теперь уж есть, как есть. Правда, нигде в тексте соглашения не указано, что все шаги должны выполняться последовательно – от первого пункта к последнему. Вполне можно выполнить прежде десятый пункт, а потом девятый – сначала восстановить украинский контроль над границей, а затем проводить выборы. Правда и то, что это соглашение не межгосударственное, поскольку от Украины его подписал бывший президент Леонид Кучма – к тому моменту лицо сугубо частное, гражданское и не официальное.

Замороженный конфликт – бесценная находка для Кремля

Вероятно, президент Зеленский на переговорах в Париже сосредоточит основное свое внимание на выполнении первого и шестого пунктов соглашения: всеобъемлющее прекращение огня и обмен всех пленных на основе принципа «всех на всех». Безусловно, это задача благородная, но для кардинального решения проблемы необходима коррекция Минского соглашения.

Москва, однако, уже недвусмысленно и неоднократно давала понять, что пересматривать условия Минского соглашения не будет. Такая неконструктивная позиция Кремля не есть какая-то случайность или временное замешательство.

Всем следует ясно отдавать себе отчет, что Москву абсолютно устраивает нынешнее подвешенное состояние, ситуация неопределенности, нерешенности конфликта. Именно в такой ситуации кремлевское руководство, не принимая на себя никакой ответственности, может продолжать манипулировать своими боевиками в Донецке и Луганске, шантажировать Киев угрозами эскалации военных действий и оставлять себе большой люфт для принятия выгодных политических решений.

Тлеющий или хотя бы замороженный конфликт – это бесценная находка для неуверенного в себе авторитарного режима. Так с какой стати Путину отказываться от этой находки и идти на урегулирование конфликта, который создавался так долго, с такими усилиями и даже известными жертвами? Поэтому, даже если президент Зеленский и решится на какие-то уступки России, то из этого все-равно ничего путного не выйдет – Москва выдвинет новые условия, заведомо неприемлемые для Украины. И так будет постоянно, какой бы конструктивной или уступчивой ни была позиция Украины.

Надо понимать, что у Москвы и Киева в этом конфликте совершенно разные цели и вряд ли встречи в нормандском или любом другом формате приведут позиции сторон к общему знаменателю.

«Крымский вопрос» решен не будет

У встречи в Париже есть только одна реальная цель – пропагандистская. Москва хочет показать свое миролюбие, готовность к переговорам и приверженность миротворческому процессу. Киев намерен продемонстрировать всему миру неспособность Москвы решать вопросы здраво и по существу. Париж и Берлин, надо полагать, уже жалеют, что ввязались в «спор славян между собою» и мечтают только о том, чтобы все как-нибудь само собой разрешилось.

И не стоит забывать еще об одном важном значении «нормандского процесса»: он оставляет за рамками всех обсуждений вопрос о Крыме. Это особенно волнует крымских татар, лидеры которых уже обратились к президенту Зеленскому с напоминанием о необходимости поднять «крымский вопрос» на переговорах в Париже. Однако в минувший понедельник официальный представитель Кремля Дмитрий Песков исключил какое-либо обсуждение российского статуса Крыма.

Это и понятно: выстроенная Кремлем конструкция из захваченного Крыма и подвешенного в неопределённости Донецка с Луганском не должна быть разрушена.

Как вероятно и было задумано с самого начала, экспансия России на востоке Украины призвана изменить политическую повестку дня, и под угрозой еще больших неприятностей заставить мировое сообщество вспомнить о политике умиротворения и навсегда забыть о том, что в 2014 году Россия аннексировала полуостров Крым.

Александр Подрабинек для Belsat.eu