Апатия и цинизм как формы существования. Ольга Шпарага о трагедии белорусского общества

Общество верит, что совершенствуется и не повторит ошибок прошлого, и часто просто не замечает проблем современности, считает их нормой. 21 ноября состоится презентация книги Ольги Шпараги «Сообщество-после-Холокоста». Актуальны ли выводы из Холокоста для современного сообщества, об этом «Белсату» рассказала автор Ольга Шпарага.

Ольга Шпарага – философ, кандидат философских наук. Изучала философию в Беларуси и Германии. Преподавала в ЕГУ в Минске и Вильнюсе с 2001 по 2014 г. Автор многочисленных статей, а также монографии «Пробуждение политической жизни: Эссе о философии публичности» (Вильнюс: ЕГУ, 2010); научный соредактор семи коллективных монографий. Соосновательница ECLAB (Европейский колледж Liberal Arts в Беларуси).

– Ольга, как вы вообще пришли к теме Холокоста – кто подтолкнул вас к написанию этой работы?

– Во-первых, как я пишу в книге, философы из других стран уже достаточно много написали о том, что Холокост образует цивилизационный сдвиг, создал новый контекст для понимания человеческого достоинства и прав человека. Во-вторых, это не только общечеловеческая, но и наша, локальная трагедия — ведь на территории Беларуси было убито 800 тысяч евреев. Однако центральное понятие книги все же – это сообщество после Холокоста. Моя главная мысль, что после Холокоста мы должны осмысливать и строить наши сообщества по-другому, я все время думаю о том, как предотвратить повторение этой граничной трагедии.

Теоретики Холокоста, на которых я ссылалась в своей книге, считают, что Холокост – явление именно общества. Среди них – бюрократическая рациональность, которая делает из людей марионеток и создает дистанцию ​​между людьми. Иерархия между начальниками и подчиненными, которые не критично относятся к приказам сверху, замалчивание моральной стороны проблем, – все это в основе Холокоста.

Особое внимание в своей книге я уделяла практикам систематического унижения человеческого достоинства именно в Беларуси, результат которых – апатия и цинизм. А практики эти повсюду – в повышенном на детей голосе и «невинных» шлепках, в пренебрежительном отношении чиновников к гражданам, поведении милиции, и даже во многих НГО, где женщины разносят мужчинам кофе и моют посуду после мероприятий. Как только появляются люди и группы людей, к которым можно относиться пренебрежительно, это первый признак, что дегуманизация вступила в действие и будет набирать обороты, апогеем чего исторически и стал Холокост.

– Вы пишете, что в нашу жизнь уже внедрена власть, которая делает все, чтобы не позволить нам самим управлять своей жизнью, лишает нас возможности действий как в публичном, так и в правовом пространстве. Вы можете привести примеры возможного противостояния?

– В своей книге я говорю не столько о примерах, сколько о принципах и практиках, которые помогают противостоять дегуманизации. Это разного рода горизонтальные, а не иерархически организованные отношения между людьми. Например, для солидарности решающими являются не идеи, а отношение к другим людям как к равным, то есть как к лицам, которые не заслуживают позора.

Проект «Имена» способствует созданию общества, в котором людям есть дело до других, и где люди готовы брать ответственность не только за себя, но и за других. Разного рода поддержка через краудфандинг, через сообщества, которые пересекаются, и инициативы – урбанистические, феминистские и экологические.

Михаил Минаков, философ, Институт Института Кеннана (Украина – США)

В своей блестящей книге Ольга Шпарага бросает вызов духу нашего времени. Она заставляет вернуться к проблемам морали, эмпатии и взаимоуважения в наших постсоветских (и, возможно, предвоенных) обществах. Ее философская мысль выстраивает новую аргументацию для защиты человеческого достоинства, справедливого общества и жизнеутверждающей политики. Ольга Шпарага возвращает возможность морально думать и солидарно действовать в наших сообществах-после-Холокоста.

– Как на изменения в обществе могут повлиять не только лидеры сообществ, но, например, посетители belsat.eu?

– Подумать, как строятся ее или его отношения с другими людьми, есть ли у них место эмпатии, доверия и взаимопомощи. Но также это вопрос о том, каким мы видим наше общество: как управляемое только одним государством или одним только рынком, или как такое, где есть место различным стилям жизни, сообществам, видам экономики и институтам. На мой взгляд, нам в Беларуси очень не хватает дискуссий о том, как сосуществовать друг с другом очень разным людям и сообществам. Поэтому я отстаиваю понятие инклюзивного общества, а не нации, защитники которой чаще всего уже знают, кто такие настоящие белорусы, и в какой стране они хотят жить.

– Вы пишете о самоуважении, которое невозможно оторвать от взаимоуважения. Вы чувствуете, как в воздухе висит агрессия, от невозможности влиять на политические события?

– Мне кажется, что главное настроение в нашем обществе – не агрессия, а апатия. Источником апатии есть систематическое унижение чувства собственного достоинства, когда граждан убеждают в том, что они ничего не знают и ничего не могут, потому что за них все знает и может президент. Справиться с этим можно только сообща – создавая горизонтальные, взаимоуважительные отношения, где и когда это только возможно.

– Как вы оцениваете те процессы, которые сейчас происходят в странах либеральной демократии – например, в странах Европейского Союза?

– Происходят непростые процессы. Исследователи глобального неравенства показывают, что за последние 25 лет так называемого неолиберализма произошло размывание среднего класса в развитых странах. В США он сократился на пятую часть, например. Зато один процент самых богатых людей расцвел в десятки раз. Вот этот разорившийся средний класс и поднял бунт против политического истеблишмента – и мы получили популистов во власти, в парламентах и ​​ведущих партиях.

Снова возникает разделение на своих и чужих, общество поляризовано. Однако практически везде мы видим и другую картину – эмансипированные сообщества и люди думают, как им объединяться, и не только в своих интересах, но и в интересах тех, кто проиграл от глобализации. Как и в Беларуси, в других странах нужны новые формы солидаризации, общественного и политического участия, готовности слушать друг друга и объединяться вокруг общих проблем.

ЛП/ТП, belsat.eu

Новости