«Почему в программах «Бородино» есть, а «Пахне чабор» нет?» – с таким вопросом учительница со Смолевич Анна Северинец обратилась в открытом письме к министру образования Игорю Карпенко. Педагог призвала ведомства пересмотреть изучение в школах белорусской литературы, которой, по сути, сегодня отводится второстепенное место по сравнению с русской.
Ответ Министерства образования
Дескать, у того же поэта Тодора Кляшторного, которого учительница предложила включить в школьную программу, было стихотворение с блатным жаргоном и писал о ГПУ и НКВД, что детям будет непонятно. Да и вообще обозначить проблемы состояния изучения национальнй литературы – ни что иное, как политическая провокация.
«… Избирательность во вкусах выглядит двусмысленно. Примечательно, что к столетию Октябрьской революции в оппозиционной прессе активно культивировался миф о какой-то «расстрелянной», «запрещенной большевиками», «ликвидированной коммунистами» и т.д. белорусской литературе: продолжением этой информационной кампании, очевидно, и есть открытое письмо к министру образования», – считают в ведомстве.
При этом у официального ответа из министерства нет ни исходного номера, ни подписи должностного лица, ни печати – точно доносы, после которых сталинисты и расстреливали наших предков. В том числе и 132-ух представителей белорусской интеллигенции, убитых в кровавую ночь 30-го октября 1937-го. Тогда в подвалах минской тюрьмы НКВД погибли и 22 писателя, имена которых называла и Анна Северинец, и анонимный автор министерского ответа на её обращение.
«Позиция министерства совпадает фактически с позицией Компартии, которая не только не осудила, но и всячески оправдывает преступления и реанимирует культ личности Сталина. Это недопустимо в нормальном демократическом обществе, к которому мы себя зачисляем», – возмущается историк Игорь Кузнецов.
Недопустимый уровень и школьного образования
Именно в этом, по сути, в своем ответе Анне Северинец расписываются чиновники от образования, подчеркивает исследователь советских репрессий Кузнецов.
«Тем самым Министерство образования подчеркнуло «ценность» наших учебников – о том, что все последние годы эта тема выбрасывалась. Мы не знаем не только об этих поэтах. Оказывается, даже школяру надо объяснять, что это такое ГПУ, НКВД. Это же абсурд! Это же наша история, пусть и трагическая её страница», – говорит историк.
Игорь отмечает, что ситуацию можно было бы исправить введением дополнительного курса, который рассказывал бы школьникам о зверствах сталинистов. Но ждать такого шага от ведомства, насквозь пропитанного идейными сподвижниками коммуниста и министра образования Игоря Карпенко, было бы по крайней мере наивно.
Вся надежда на детей
«Сегодня прибежала уже девочка ко мне и говорит:« Дайте Кляшторного!» – «А что случилось?» Она говорит: «Ну там же написали в ответе Министерства образования: «Ходим мы под луной высокой, а еще – под ГПУ» – «так дайте мне эту поэму!». Ну я говорю: «Подожди, еще нет этого сборника, его надо собрать и выложить. Но как только выложим, я тебе его сразу подарю!», – делится Анна Северинец, учительница русского языка и литературы.
А потому, убеждена Анна, нас ждет хорошее время. В том числе – с любопытством к своей национальной литературе.
Валерий Руселик, «Белсат», фото: Viktor Drachev / TASS / Forum
